Моя слабость

Ой, кажется, между ножек становится жарко.

Гриша оставил влажную дорожку от своего языка, и остановился около уха. Дыхание участилось, и мне дико захотелось пить.

― Если ты уже забеременела, то будешь рожать, поняла меня?

― А если не поняла, то что?

― Никаких абортов, Нина.

― А если не забеременела? ― похлопала ресницами, и почувствовала, как его пальцы потянули за веревочку купальника.

― Будем исправлять этот факт.

Лифчик улетел на дерево.

― Гриш, подожди, ― выдохнула я, когда он губами обхватил один сосок.

― Малышка, я очень скучал по тебе, давай все разговоры потом?

Я улыбнулась и перехватила его за щеки, когда Гриша начал опускаться вниз, хватаясь за резинку трусиков.

― Гришенька, посмотри на меня, ― он громко вздохнул, пытаясь привести в порядок дыхание. Его взгляд был затуманен страстью.

― Ты издеваешься надо мной. Почти два дня, врачиха.

― Да не два, а один. Гриш, у меня месячные.

Он застыл и спиной опустился на спинку стула. Когда я оказалась на столе?

― Умеешь же ты, Нина, кайф обломать, ― улыбнулся и ладонями потер лицо.

― Может тебе пива холодненького? Вместо кофе? ― я протянула ему свою бутылку, и Гриша забрав ее, тут же осушил на половину.

― Сейчас бы на море, чтобы остудиться.

― О, у нас же есть колодец. Хочешь оболью тебя?

― Не откажусь, ― хмыкнул он, и перехватив меня за шею, с жадностью прижался к губам, врываясь в рот своим горячим языком.