Моя слабость

― Что? ― она в удивлении округлила ротик, на который я тут же залип взглядом.

Черт!

― Пей чай и спи! ― рявкнул я, поднимаясь с кровати. ― И желательно лицом к стене.

― Не поняла.

Я бросил на нее негодующий взгляд и мысленно выругавшись, вышел из комнаты.

Вроде не молокососка, а тупая. Ну да ладно, это поправимо.

Нина.

Утром я проснулась с диким ознобом и болью в горле. Ну что же, просто прекрасно! Это то, о чем я мечтала, находясь вдали от города среди трех незнакомых мне мужиков.

Господи, час от часу не легче.

Разлепив глаза, поняла, что на улице уже день, а в комнате нет Гриши. Укутавшись в одеяло, поднялась с кровати и только сделала шаг, как с грохотом завалилась на пол. Черт возьми, что такое?

Со стороны входа послышался шорох, и я, подняв глаза заметила у двери раненого.

― Ты чего шумишь, болезная?

― Кто бы говорил. На тебе вообще вон как заживает все…

― Как на собаке?

Я прищурилась и посмотрев в его глаза, негромко произнесла:

― На собаках часто долго раны заживают, и к огромному сожалению причиной тому является двуногое кожаное создание.

― Ну извини, что задел твои чувства. Смотрю, ты у нас зоозащитница.

― Какого черта я связана? ― говорить ему о своих принципах я точно не собиралась, уж слишком много чести.

― Мозг у тебя связан, а ты укутана, потому что вчера полдня таскалась по лесу и замерзла. Как самочувствие?

Я виновато опустила глаза в пол, а потом вспомнив причину моего побега, с вызовом снова посмотрела в его глаза.