– Чего я хочу… – сказала я, пытаясь смотреть сквозь уже накатывающие на глаза слезы. – Я хочу рассказать тебе правду о том, что произошло.
– Не нужно, – сказал Айзек.
– Но я сделала тебе больно. И мне жаль, Айзек, но я не сожалею. Только так я могла тебя защитить.
– Знаю. Марти рассказал мне про угрозы твоего отца. Он посоветовал мне не заводить об этом речь. Потому что тебе будет больно. И он прав. Я в последнюю очередь хочу сделать тебе больно, – его глаза сияли, голос был хриплым. – Снова.
– Я верю тебе, – медленно произнесла я. – Но…
– Но что? – спросил он, побледнев.
– Но не это пугает меня, – сказала я, и кошмар первой зимы без него вернулся ко мне. – Молчание, Айзек. Меня пугает молчание. Три года…
Он положил руку на сердце, словно мои слова ранили его. Он схватился за кофту, и боль исказила его лицо.
– Знаю, – выдавил он. – Мне жаль, Уиллоу. Клянусь чертовым богом, мне так жаль.
Я покачала головой. Сердце ныло.
– Знаю, что так ты справляешься с болью, – сказала я. – Тебе тоже было больно. Но ты спросил меня, чего я хочу, так вот я и говорю тебе. Тебя. Рядом. Твой голос. Чувствовать связь с тобой. Больше не чувствовать себя отрезанной от тебя. Даже если у нас ничего не получится, я не могу… ничего не иметь. Не могу.
– И не будешь, – сказал он напряженно. – Нет, не снова. Клянусь. Я всегда буду рядом с тобой, говорить с тобой, каждый день рассказывать, как себя чувствую. Потому что я чувствую лишь одно – как сильно я люблю тебя. И как мне жаль, что я сделал тебе только больнее, когда ты и так столько вынесла. – Он кашлянул, на его лице заходили желваки. – Ты чертовски храбрая, Уиллоу. Храбрее всех известных мне людей. Храбрее меня. И то, что ты сделала сегодня… – Он покачал головой. Потом застыл. Айзек тяжело сглотнул и поднял взгляд на меня, готовясь к ответу.
– Я потерял тебя?
Я скривилась от попытки удержать слезы. Качала головой, пока не смогла заговорить.
– Ты не можешь потерять меня, Айзек, – ответила я срывающимся шепотом. – Ты мой, пока… Ты делаешь все лучше.
Мгновение он удерживал мой взгляд, а затем склонил голову.
– Боже…
Я подошла к нему и обняла. Слезы уже текли по щекам, но он первым упал на колени. Обхватил руками мою талию, спрятал лицо на моем животе, крепко прижимая меня к себе. Его плечи тряслись.
– Мне так жаль, малышка, – снова и снова повторял он. – Я так тебя люблю, и мне так жаль.
Я заплакала и потянулась к нему. Сначала осторожно, запустив пальцы в волосы, вспоминая их мягкость. Потом скользнула вниз по его спине, вспоминая. По плечам, все еще вспоминая. Я упала на колени, теперь касаясь его лица. Пробежала глазами по всему нему, вспоминая.