Сейчас и навечно

22
18
20
22
24
26
28
30

Я прикусила губу и внимательно оглядела ряды с красочными упаковками детского питания. Издав победный писк, схватила коробку с бисквитным печеньем и поспешила за угол.

– Привет еще раз, – сказала я. – Может, ей не помешало бы отвлечься на еду?

– Мы в порядке, спасибо.

Оливия громко завизжала, как бы говоря: «Нет, папа, я точно не в порядке».

Я прикусила нижнюю губу, сдерживая улыбку.

– Так я могу помочь?

Сойер снял бейсболку, нервно провел рукой по темно-русым растрепанным кудрям, и снова надел кепку на голову с тяжелым вздохом.

– Она только что закончила есть клубнику, и я не собираюсь пичкать ее кучей дерьмовых сладостей.

– А что насчет полезных сладостей? – Я протянула упаковку с печеньем. – Старая школа. Не могу поверить, что их еще производят. Это как собачьи косточки для детей.

– Собачьи косточки? – Он выхватил упаковку из моих рук и быстро пробежался по составу. Или, по крайней мере, сделал вид: прошла всего секунда, прежде чем он вернул мне пачку обратно. – Выглядит неплохо, но…

– Отлично. – Я открыла коробку и разорвала целлофан внутри.

– Что ты делаешь? Я не заплатил за них, – сказал Сойер, а затем пробурчал: – Видимо, теперь заплатил…

– Ты не пожалеешь. – Я предложила Оливии продолговатый ломтик, и она потянулась за ним крошечной пухлой ручкой. – Мама давала их нам с сестрой, когда мы были маленькие, – поведала я. – Требуется много слюны, чтобы они размягчились, что даст тебе время закончить покупки.

Сойер взглянул на притихшую Оливию, которая с удовольствием работала над печеньем.

– О, ладно. Спасибо, – медленно сказал он и забрал упаковку из моих рук, пытаясь освободить место между авокадо, индейкой, ананасом, горошком и кабачком.

– Вы сыроеды? – спросила я.

– Это все для нее, – ответил Сойер.

– Что насчет тебя?

– А что насчет меня?

– Ты ешь?