– Я просто не хотела, чтобы ты чувствовал себя… униженным. Из-за твоей чрезмерной гордости я подумала, что тебе будет лучше одному, – я заправила прядь волос за ухо.
– Я и так долгое время был один, – тихо сказал Кори. – Думаю, что мне понравится компания.
Я почувствовала, что падаю в темные омуты его глаз, и это было похоже на приятное головокружение; я быстро заморгала.
– Да, звучит… неплохо. Давненько у меня не было соседа по комнате.
– Да, сосед по комнате, – Кори откашлялся. – Но больше не благодари меня, не извиняйся за то, что живешь в своем же собственном доме, и больше не покупай мне ничего, – он наклонился вперед, и на мгновение мне показалось, что он прикоснется к моей руке. – Но если ты захочешь о чем-нибудь поговорить – я рядом.
Я изо всех сил пыталась вновь обрести дар речи.
– Хорошо, спасибо. И то же самое касается тебя… Я имею в виду, если это все еще не дает тебе покоя.
– Не дает покоя, – Кори откинулся назад. – Да, похоже на то. Самые сильные воспоминания – это не целые события, а их тени. Вспышки боли. Или страха. Когда Фрэнки пытался… – он покачал головой. – Не обращай внимания.
Теперь вперед наклонилась я.
– Ты можешь рассказать мне.
– Нет, не могу, – его лицо обрело странное выражение, и он покачал головой, печально улыбаясь. – Я не могу. Это будет тебе неприятно, а я не хочу добавлять тебе переживаний.
– Думаю, мой психотерапевт был прав, – я медленно вращала свой стакан.
– В чем?
– Он сказал, что мы, вероятно… связаны. Общей травмой.
– Да? – Кори нахмурился.
– Да. Он говорит, что люди, пережившие общую критическую ситуацию, иногда привязываются друг к другу. Это объясняет то, почему я спала намного лучше в ту ночь, когда навестила тебя в больнице, и то, что ты поцеловал меня…
– Что, прости? – Кори поднял руку. – Я поцеловал
– В
– Черта с два, – он рассмеялся. – Ты поцеловала меня. В губы. И это был не короткий поцелуй.