Оборотень шел по темному коридору, я спешила за ним. После нескольких поворотов мы подошли к двери с табличкой, на которой было написано, что это офис помощника управляющего банком. Оборотень остановился и вставил ключ в замочную скважину.
– Десять минут, – сказал он. – Затем я открою дверь.
– Десять минут, – повторила я, чувствуя, как колотится сердце. – Спасибо. Большое спасибо.
Я вошла. Моим глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к полумраку. Кабинет был маленьким и без окон: только письменный стол и стул. Мое внимание привлекло движение слева от меня. Кори сидел, прислонившись к стене, но вскочил на ноги, когда я вошла.
– Алекс?
– Ты в порядке?
Он выглядел нормально. Порез над его глазом в полумраке казался темной раной, но в целом он выглядел невредимым. Он выглядел прекрасно. Он живой.
– Я в порядке, – он сделал шаг ко мне. – Но что ты здесь делаешь?
– Я должна была увидеть тебя. Убедиться, что ты в безопасности, – наши глаза встретились в темноте. – У нас есть десять минут, – прошептала я, сглотнув вставший в горле ком.
Прошла секунда. Стук сердца. Тишина и тьма. В два больших шага Кори преодолел расстояние между нами, притянул меня к себе и прижался своими губами к моим.
По моей спине пробежала легкая дрожь, которую я не испытывала уже несколько месяцев. Несколько лет. Первые ощущения пронзили меня, прожгли насквозь, как искра, зажигающая фитиль. Где-то в уголках моего сознания меня грызло чувство вины и стыда, но оно померкло под натиском желания, которое поглотило меня.
Кори целовал меня снова и снова. Дыхание хриплым всхлипом вырывалось у него из носа так, словно он предпочитал целовать меня, а не дышать.
Его язык ворвался в мой рот со зверским аппетитом, словно он изголодался по мне. Но изголодавшейся была тут именно я. Глыба льда внутри меня начала наконец таять, и я стала теплой и влажной. Я приоткрыла для него губы, впуская его так глубоко, как только позволяли наши рты, мой язык ласкал его, хриплые короткие стоны желания изнывались в нашем поцелуе.
Я вцепилась в него, пытаясь прийти в себя. Затем я запустила руки в его мягкие волосы и обхватила ладонью его сильную челюсть, не зная, к чему прикоснуться в первую очередь, желая касаться его всего и сразу.
Я стянула куртку с его плеч, позволяя своим рукам прикоснуться к его широкой рельефной груди, затем спуститься ниже, к животу, к краю рубашки. Я приподняла ее достаточно, чтобы просунуть руки под нее, и жар запылал у меня между ног, едва я почувствовала рельефный пресс – гладкую, мягкую кожу, твердые мышцы.
Простонав мне в рот, он вцепился в мои волосы, вырывая шпильки из прически. Он отстранился и посмотрел с отвисшей челюстью, как мои волосы рассыпались по плечам.
– Господи, Алекс… ты такая красивая. Ты чертовски красивая…