– «Собачий полдень», – ответил Нейт. – Грифф, не мог бы ты?..
– Ага. – Грифф и потянулся за пультом.
Набивая рты пиццей и пирожными, мы следили за тем, как Аль Пачино пытается ограбить банк, но его план терпит поражение. Я сидела, зажатая между парнями, и по мере того, как сгущались сумерки, все острее и острее чувствовала свое одиночество. Мои друзья постоянно пожимали руки друг другу или дотрагивались пальцами, когда передавали тарелку или напитки. Эти легкие намеки выглядели вполне естественно и демонстрировали привязанность. На них приятно было смотреть, но боль в сердце лишь усиливалась, когда Нейт заканчивал фразу за Гриффом, или Грифф протягивал салфетку Нейту как раз в тот момент, когда тот хотел об этом попросить.
– Крис Сарандон в халате, – сказал Грифф, когда актер появился на экране.
– О-о-о, – одновременно с актером проговорил Нейт, – я принял с полдюжины таблеток: голубеньких, желтеньких и всяких-разных…[9]
Я отключилась от фильма, и диалоги заменились одиноким голосом, раз за разом повторяющим: «Я хочу».
Я хотела того же, что имелось и у ребят. Желала шуток, случайных прикосновений, которые говорили бы: «Я с тобой». Чтобы кто-то знал меня так хорошо, что заканчивал за мной предложения. Или понимал, когда следует молчать.
Поглубже втиснувшись между друзьями, я устроила щеку на плечо Гриффа. Когда фильм закончился, он уже спал. Я толкнула локтем Нейта, и тот посмотрел на Гриффа с улыбкой.
– Он совсем устал, – прошептал он. – Углеводы действуют на него так же, как на меня успокоительное.
Я поднялась с дивана, и Нейт проводил меня до двери.
– Спасибо за пирожные, – сказал он. – Как и всегда они лучшие.
– Спасибо за компанию, – отозвалась я и поцеловала его в щеку.
Нейт притянул меня ближе.
– Знаю, мне далеко до мистера Янга, но…
– О, замолчи. Я люблю тебя. Увидимся завтра.
– Фи.
Я выскользнула из его объятий.
– Спокойной ночи, Нейт.
– Сладких снов, Фиона, – тихо ответил он.
Я вернулась в свою студию, которая была меньше однушки моих соседей. Теперь она казалась убогой. Тихой. Пустой.