Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой

– Да, разумеется, заблокирован только основной источник поступлений.

– Я вам благодарен, господин Хромцов, что вы пришли и предупредили нас, – я криво улыбнулся. – Я скоро с вами свяжусь, чтобы обсудить пути поставок денег не со счетов Кернов.

– Рад видеть столь взрослую и трезвую оценку сложившихся обстоятельств, – Хромцов раскланялся и удалился. В коридоре его должен будет принять охранник и проводить к двери, чтобы он случайно не заблудился и не начал бродить по дому.

Как только дверь за ним закрылась, мать негромко вскрикнула и прижала руку ко рту.

– Господи, счета клана – это же не только наши потребности, в конце концов, мы-то можем немного затянуть пояса. Но производства, лаборатории, да та же клиника? А зарплата нанятых работников? Папа, как ты мог со всеми нами так поступить? – и она закрыла лицо руками.

– Назар Борисович, мы сможем хоть недолго продержаться после реализации тех побрякушек? – сквозь зубы процедил я, стараясь не взорваться.

– Если дело касается всего клана, то месяц, не больше, – он покачал головой. – Прибыль-то падает на счета клана, они только для снятия заблокированы, но бухгалтера никак не сумеют ею воспользоваться для реализации выплат.

– Что же нам делать? – растерянно повторила мать, когда Егор неловко обнял ее за плечи, пытаясь хоть немного поддержать.

– Не переживай, деньги – это не твоя проблема. Я что-нибудь придумаю. Во всяком случае, постараюсь. И видят боги, я буду стараться изо всех сил, потому что от этого сейчас зависит не моя гордость, или слава любовника, или даже репутация крутого парня, а само существование клана Керн.

Глава 4

– Я могу попросить в долг у Ушаковых, – немного неуверенно произнесла мать, прижавшись к Егору. Он растерянно посмотрел на меня, но я только пожал плечами, репутации Марии Керн уже ничто не повредит, и как-то ограничивать ее я не собираюсь. Должна же она хоть в зрелом возрасте познать все прелести этой жизни, в конце концов. – Дед мне не откажет. Несмотря на все мои… – она быстро взглянула на меня и виновато улыбнулась. Неужели все еще чувствует вину перед сыном, который кое-где считается в какой-то степени изгоем? – Он все равно считает меня своей любимой внучкой.

– Нет, – я покачал головой. Надо же, оказывается, мой прадед по Ушаковым все еще жив. Его дочь уже покинула этот мир, а он все еще руководит кланом. – Во-первых, мы понятия не имеем, когда сумеем вернуть долг, а накапливать долги я пока не собираюсь. Ну и, во-вторых, как ты сможешь обосновать желание занять у него такую сумму, не раскрывая при этом, что твой отец непонятно где, и не известно, вернется он к нам или же… – Вот о последнем думать не хотелось, но я не мог исключать любые варианты. – Скажешь, что устала так жить и хочешь прикупить приличного размера остров, и переехать туда на постоянное место жительства? Нам пока нельзя говорить про то, что дед не просто уехал отдохнуть. Вокруг клана и так кружат шакалы, только и ждут, чтобы урвать кусок пожирнее. – Я встал из кресла и потянулся.

Стремительно приближалась ночь, и нужно было идти на кладбище. Но вот прямо сейчас я не хотел видеть Иру. Потому что, когда дело касалось ее, я себя начинал плохо контролировать. Самое интересное заключалось в том, что, пока я ее не видел, то все было нормально. Мне не хотелось срочно наделать глупостей, чтобы усугубить наше и так незавидное положение. Но я не был уверен, что, оставшись с Ириной ночью наедине, не зажму ее где-нибудь у склепа, наплевав на все обещания обучать девочку. Нет, обучать-то я ее как раз буду, только вряд ли некромантии. Прикинув все расклады, я решил, что лучшим выходом будет идти на поклон к одной рыжей ведьме и просить ее избавить меня от Леймановой. Это ее долг учителя, в конце концов.

– Я ухожу, не теряйте меня, – объявил я матери и направился к двери.

– Куда? Ночь на дворе, – после того, как дед исчез в почти неизвестном направлении, она начала пристально наблюдать за всеми домашними. Даже горничные обязаны были отчитываться, куда идут и когда вернутся. Не говоря уже о родном сыне.

– Мама, я некромант, и все еще прохожу обучение, – терпеливо ответив матери, я поспешил к двери из гостиной, пока она снова ничего не вбила себе в голову. Вон пускай Егору на мозг давит, он от нее все вынесет, а мне не надо, я и сам прекрасно с этим нелегким делом справлюсь.

В комнате не было уже ни мешков, как, собственно, и Паразита. Куда этот кошак постоянно девается, лично для меня остается загадкой. А вот Назар Борисович предупредил, что уходит на встречу. А встречи такого рода проводятся чаще в вечернее время, чтобы избежать лишних взглядов. Это не являлось чем-то незаконным, и Назар Борисович заявил, что оплату налогов и всего прочего берет на себя, мол, опыт имеется, но все же лучше не предавать реализацию побрякушек огласке. А вот где он набрался подобного опыта, дворецкий упорно не объяснял, но я сумею его дожать, во всяком случае, постараюсь это сделать.

Так как личные счета не тронули, и у меня там еще оставались кое-какие средства, я решил, что лучше с пустыми руками к Ведьме не являться. Цветочный магазин на очень привлекательной улице все еще работал, и первым делом я устремился туда.

– Мы закрываемся, – мать моего ручного бандита выглянула из-за стеллажа, услышав звяканье колокольчика. – О, это вы? – она улыбнулась и вышла мне навстречу.

– Ради всех богов, извините меня, я понимаю, что уже поздно, но мне очень нужен огромный букет, – я сложил в молитвенном жесте руки и улыбнулся, постаравшись, чтобы моя улыбка выглядела как можно более жалкой. Все эти приемы всегда действовали на женщин безотказно, в любом мире, правда, я редко ими пользовался, но, если слишком надо, мог и применить.