Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой

22
18
20
22
24
26
28
30

– Андрей Юрьевич. – Начальник охраны Звягинцев посмотрел на меня немного удивленно. Он не понимал, зачем я вызвал его, просто в догадках терялся. Это было хорошо видно по его обычно безэмоциональному лицу. Нет, и сейчас эмоции были скудные, но вот вопрос: «Да что этому мальчишке могло от меня понадобиться?» – был написан на лбу большими буквами. – Вы случайно не в курсе, где сейчас находится Борзов?

– Вы имеете в виду главного бухгалтера Борзова Григория Натановича? – зачем-то решил уточнить Звягинцев.

– А что, здесь какой-то еще Борзов работает? – я слегка наклонил голову, с любопытством глядя на него.

– Нет, Борзов в лабораториях работает только один, – тихо ответил начальник охраны.

– Тогда зачем вы спрашиваете? – все так же с легким любопытством спросил я.

– Просто… Это было неожиданно, – признался он.

– Вы должны быть готовы к любым неожиданностям, – мой тон изменился, став властным и холодным. – Даже к неожиданностям подобного рода.

– Да, Константин Витальевич, такого больше не повторится, – Звягинцев уже взял себя в руки и снова стал бесстрастным начальником охраны. Ну вот, давно бы так.

– Я хочу, чтобы вы сопроводили меня к Борзову и присутствовали при нашем разговоре, – я испытующе посмотрел на него.

– Вы в чем-то его подозреваете? – первый шок прошел и теперь Звягинцев был собран и деловит.

– Пока не знаю, но, думаю, что в результате нашей беседы могут всплыть интересные подробности. Особенно они будут интересны для вас, как для человека, отвечающего за безопасность, в том числе и внутреннюю. – Он кивнул, а я продолжил: – Тогда пойдемте, я, к сожалению, не знаю, где находится его кабинет.

– Следуйте за мной, Константин Витальевич.

Звягинцев зашел в лифт, и мы начали подниматься.

Поднялись мы на три этажа, и когда вышли, я сразу же, еще находясь в коридоре, почувствовал совершенно другую атмосферу, какой не было в лабораториях. Все было чинно, и в воздухе витал стойкий запах кофе, который даже перебивал смесь запахов различных духов и мужского одеколона.

– Вот, сразу видно, здесь работают люди, который не привыкли никуда спешить. И это наталкивает меня на весьма неприятную мысль о том, что им просто нечем заняться. Что работы для такого огромного отдела попросту маловато. И от этого у меня возникает стойкое желание слегка так подсократить отдел, примерно на две трети, – сказал я вслух и довольно громко первое, что пришло мне на ум. Где-то в середине коридора захлопнулась дверь, а перед этим я услышал, как кто-то громко ойкнул. – Здесь есть какая-нибудь внутренняя связь? – обратился я к Звягинцеву.

– Конечно, – он утвердительно кивнул. Ну что же, пускай понервничают. Конечно, это исключает эффект неожиданности, хотя вряд ли простые служащие тут же примутся названивать начальнику отдела, чтобы передать новость о том, что кто-то к ним притащился в сопровождении начальника охраны.

– Где его кабинет? – я спрашивал, не отводя взгляда от коридора, по обе стороны которого располагались двери.

– В конце коридора, – коротко ответил Звягинцев и первым пошел к нашей цели.

Он уже открыл дверь, когда до нас донесся громкий крик:

– Я этого так не оставлю! Я буду жаловаться Кернам! Оставить мою лабораторию без титановых заготовок – это уже за гранью, слышите, за гранью! Виталий Павлович мне обещал, что все будет работать идеально, а вы словно нарочно вставляете палки в колеса! – и в коридор выскочил маленький коренастый человек, едва не сбив меня с ног.