– Элиссабет, мы можем поговорить? – подошел ко мне Владыка, отослав с глаз долой распорядителя.
– Что вы хотите? – Я нехотя подняла на него взгляд.
– Не здесь.
Я до зубовного скрежета не желала оставаться с ним наедине. И говорить еще о чем-либо тоже не желала.
– Я бы хотела до выступления остаться здесь. С ними.
Краем глаза заметила, как дернулась все еще стоящая как соляной столб Рогнеда, словно я не ему, а ей отказала.
– Элиссабет…
Я отвела взгляд, не желая отвечать на его просьбу, и тихо попросила:
– Пожалуйста.
Владыка ушел. Обогнув стоящую Рогнеду, словно предмет мебели.
Мне с его уходом даже дышать легче стало. Выдохнув, я взяла себя в руки, прогоняя гнетущее настроение, и пошла к парням.
– Так, и чего застыли? Кого ждем? Никто есть не хочет?
Их не нужно было просить дважды.
Ко мне приблизилась Эйлер и осторожно спросила:
– Лина, а ты кто?
– Тридцать первая жена Владыки.
– А… Коган?
– Все сложно, – ответила я избито. – Пойдем тоже что-нибудь пожуем и напомним этим троглодитам, что лучше перекусить, а не объедаться, а то будут поражать публику вздувшимися животами, а не танцем.
В какой момент ушла Рогнеда, я не видела.
Несмотря на все неурядицы, парни выступили шикарно. Они успели прийти в себя и выглядели сурово и невозмутимо. Надо было слышать, как их объявили! Я едва не захихикала в голос, когда на полном серьезе распорядитель заявил: