Кстати, так же намного позже я догадался, что удары тяжелыми алебардами все же не проходили бесследно для них, а те «фонтанчики огня» на второй из взорвавшихся — были именно что местами таких ударов. Теми — где успела выступить их черная маслянистая «кровь».
…Но чтобы не случилось с летающими курицами, мертвецы на этой стадии обращения были слишком тупы, чтобы сообразить, что «власть переменилась» и в опасности сейчас — именно они.
Слава богу, взорвавшаяся горгулья была достаточно далеко от бойцов, сдерживавших упырей. Иначе тупые «зомбаки» успели бы натворить дел, пока большая часть отряда или валялась, опрокинутая взрывами, или испуганно срывала с себя броню с налипшими кусками взорвавшихся тел…
Сдержавшие мертвецов бойцы, конечно же, успели заметить, как их товарища-стрелка прикончили, но «разбежаться», попросту не решились. А уже в следующую минуту, упустившие ту горгулью воины покаянно вскричали, и перестали уклоняться от схватки, насев на нее со всех сторон с завидной самоотверженностью, и продержав тварь до того момента, как ей пришлось бежать вместе с двумя остальными.
После этого строй их товарищей был усилен, а мертвецы стал дохнуть чуть ли не вдвое быстрее.
Так и не позволив большей части зомбаков покинуть склад, совместными усилиями — тех, кто снаружи перебили, а само здание временно запечатали, не решившись биться с ними в тесноте и темноте склада.
Прямо на стене один из посланцев магистрата написал взятой здесь же кровью «Будь осторожен, внутри мертвые!» И еще минут через пять-шесть мы двинулись дальше.
Так и не встретив больше не встретив живых, не мертвых врагов, еще через несколько минут мы наконец-то выбрались на центральную площадь.
Прорыв к храму удался!
— Слава Господу, — поприветствовал нас священник на пороге храма, точнее — того, что от него уцелело, после обрушения колокольни. — Вы все-таки сумели пробиться! — в голове его слышалось еле-сдерживаемое облегчение, но лицо не выдавало особого волнения. — Попейте, отдохните недолго, а вас, господин маг, я прошу ко мне в келью. Давайте обсудим, как станем действовать дальше…
Храм города Бон-сюр-Сон, полдень
Мы потратили на дорогу едва ли час, но он обошелся отряду в треть убитыми и раненными. Два матроса, что сами и без каких-либо жалоб дошли до храма, неожиданно слегли, и были обруганы своим капитаном, который напомнил, что когти горгулий опасны, даже если наносят какую-либо несложную рану.
— Разве я вам, болванам, не говорил об этом? — обругал их тут же командир, и отослал одного из своих людей на поиски местного аптекаря, который, по словам горожан, тоже прибился сюда.
Храм, ратуша и казармы городской стражи — образовывали общий квартал. Фактически — крепость посреди города. Особенно когда сюда сошлись все жители ближайших домов и укрепили промежутки между строениями более-менее надежными баррикадами.
Видя все это, мы сегодня впервые почувствовали себя достаточно защищенными, чтобы немного расслабиться. Правда, сам я принялся разбираться с доставшимся мне наследством.
Когда мы собрались уходить с места недавней битвы, с молчаливого одобрения остальных я прихватил у погибшего рулевого картечницу и сумку с зарядами. Было странно, но другие, если и подумали о чем-то похожем, взять ее отчего-то не решились.
Получив предложение отдохнуть, я присел на ближайшую лавку, начал изучать свое приобретение, и тут с немалым удивлением осознал — отчего никто другой не польстился на этот «дробовик». Многие матросы, оказывается, попросту боялись его. Трудно было трактовать их опасливые взгляды как-то иначе.
«…Ну, надо же…»
Чувствовалось, что оружию не очень-то доверяли даже его создатели. Фитильная картечница была длиной не больше метра, а весила — почти пяти килограмм. Каждая деталь в ней делалась нарочито массивной и такой, надежной.
Как и все мальчишки, в детстве я интересовался всей этой «войнушкой», поэтому помнил: поскольку первоначальные образцы и впрямь рассчитывались на стрельбу по одоспешенным противникам, они, в самом деле, могли показаться современному человеку излишне мощными…