– Для вас!!!
На станцию они, измученные и помятые, попали только тогда, когда сумели выбраться из миллионной толпы – к тому времени уже давно наступило утро.
Ри ввел координаты в систему. Если раньше он ругался, когда кто-то стоял у него за спиной во время работы, то сейчас ему это было уже безразлично.
– Господи, я тебя очень прошу… – прошептал он едва слышно.
Таенн положил пилоту руку на плечо.
Пространство мигнуло и на секунду схлопнулось.
Планета осталась на месте.
– Расчеты тут ни при чем, – убежденно говорил Бард. – С расчетами все в порядке.
– С сиуром тоже, – парировал Леон. – Причина того, что мы не можем уйти отсюда, в чем-то еще.
– Но в чем?
– Не знаю, – Сэфес опустил голову на руки. – Ребята, нам крышка. Если мы не найдем причину, это все кончится тем, что сюда придет или Стовер, или кто-то похуже. Или мы вообще останемся здесь на веки вечные.
– Блестящая перспектива, – пробормотал Ри. – Ну, зато мы сможем узнать, чем кончится эпопея с властью в этой стране… как ее там…
– Неважно. Но до чего же красивая женщина, все-таки! – с восхищением добавил Морис. – Поразительная. Немудрено, что народ ее обожает.
– Да, женщина действительно потрясающая, – согласился Леон. Таенн кивнул.
Ит безучастно смотрел, как Скрипач, сидя на полу, возится с портретами Марии. Сначала он долго и тщательно расправлял их, а потом принялся раскладывать то так, то этак, что-то тихо бормоча себе под нос. Сначала он расположил портреты в линию, потом выложил по кругу, а теперь сделал из них кособокий треугольник, на вершину которого положил портрет, подобранный утром на выходе с площади. Скрипач оглядел свою работу и с чувством выполненного долга воззрился на Ита.
– Очень красиво, – одобрил тот. – Молодец.
– Чего он там делает? – спросил Таенн. Глянул через стол на портреты, слабо усмехнулся. – Еще одна жертва ее безумного обаяния, понятно…
– Слушайте, давайте поспим? – предложил Ит. – Я понимаю, что надо делать что-то, но мы в таком виде, как сейчас, точно ничего не сделаем.
– Твоя правда, – согласился Леон. – Меня от этого всего уже мутит. Искин! Сделай чего-нибудь поесть, и мы ложимся. Разбудишь через шесть часов.
– Хорошо, – отозвался искин. – И одежду смените, тащите сюда всякую грязь, смотреть на вас противно.
ebooksa