Подхватили, зажали как клещами-тисками руки, не рыпнуться…
Двинув по бедру – мышцу свело, потащили на руках – ноги волоком на весу… Шипел от боли! «Суки!» Матом…
Матово блеснул черный лак автомобиля в кустах – распахнулась дверь салона. Втолкнули на заднее сиденье, стиснули с двух сторон, прижав холодное к шее… «Шприц? Нож? Пистолет? Или нет?»
– Сиди, не дергайся!
«Кто это? КГБ? Внутренняя проверка? Или?..» – Еще теплилось, что это все же «отработка на бдительность» – мысль выскочила и упорхнула птахой-ошибочкой:
«Нет – не КГБ… и не конкуренты из МВД иль ГРУ!» – затылок с «переднего пассажирского» повернулся, явил, вперился с прищуром – рожа знакомая… Фото показывали всех известных из московской резидентуры…
«ЦРУ! – свалилось стремительным домкратом, пригвоздив. – Приплыли!»
– Мы знаем – кто вы, – проговорил американец.
И то не дождь на лбу каплями, то холодный пот прошиб… от мыслей-паникеров. Вот тут и убедился в превосходстве инстинкта выживания, что, как и страх, имеет три ипостаси и буквально построит тебя по струнке, навытяжку… если, конечно, не взбесишься, не взбрыкиваешь: «а будь что будет!»
Не будет!
Сердце давно вырвалось из груди и стучит где-то рядом, снаружи, отражаясь пульсом в висках, выискивая выход из ситуации (машина плавно, не ревя движком, тронулась, уходя вглубь, явно не на центральный выход).
Лихорадило, скакало в голове, пытаясь собрать в цепочку логики пока несобираемое.
«Эй, притормози, время, растяни минутки в часы, дай им потикать – успеть сообразить, обдумать, пока в тебя не вогнали шприц, не закинули в багажник или что там они намереваются… а кстати, что? Что сделают? Вывезут в посольство? За рубеж?!»
Припертый к стенке рассудок, наконец, тащит из закоулков мозга трезвую оценку, отдавая себе отчет: «Их интерес к моей персоне вызван не чем иным, как… понятно чем – крейсер-пришелец! Откуда информация? Скорей, утечка где-то здесь, в коридорах Лубянки или Кремля. И я однозначно им нужен живым. Черт! Вывезут за рубеж – никуда уже не денешься, вытрясут всё!
Способы есть – от гуманных до… наоборот. А просто поставят перед фактом, что лучше сотрудничать. Кстати! Почему сразу не вырубили?»
Мысль проваливается в воронку сознания, чтобы всплыть неожиданным «вдруг»: «Вот! Будь я проклят! Сотрудничать!»
«Что они конкретно знают обо мне? Кто я? Предположим худшее – знают, что я командир крейсера. Что я могу знать и рассказать? Будущее, которое политически будет уже иным? Ха-ха! Так получите…»
Огорошить! Бросив наудачу – как крючок без червяка… Прохрипев, не узнавая собственный голос (показное облегчение далось с трудом):
– Поторопились вы. Рано или поздно при удобном случае я и сам готов был бы пойти на контакт.
«И что он – оторопел? …удивился? – Терентьев вспомнил (надо ж!) имя этого типа: – Бертон Гербер – целый шеф резидентуры!»
ebooksa