Шкаф посмотрел на девушку, которую я держу на мушки, раздвинул, с примесью отвращения на лице, волосатые булки мужика, который почувствовал это.
— Эй. Ты что!
Он не успел договорить, как его волосатое очко было атаковано здоровенным фаллосом. Он настолько резко это сделал, что судя по крови, стекающей на пол, он ему, что-то порвал.
Крики боли вперемешку с яростными требованиями прекратить заполнили помещение. Все смотрят на эту сцену с неописуемым ужасом.
— Если он вырвется, она умрёт. Если остановишься до моей команды, она тоже умрёт, кончишь не по моей команде тоже. Запомни.
«Отвратительное зрелище достойное как раз и подобных отбросов»
Тот детский и наивный голосок пропал, оставив после себя лишь звук холодной стали. Сонливость ушла, как и ватность в ногах. Глаза уже не слипаются и не бегают.
— А вы скандируйте. Давайте же. Кричите. Трахай, трахай, порви ему очку. Давайте же, живо мать вашу!
Я наставил на них пистолет. Они сразу же запели только лишь одна девушка и мужчина, что стояли ранее не проронили и слова.
«Хватит с меня»
Я выстрелил прямо в пах парню с ирокезом.
— Чёртов сукин сын! Я тебе триста раз должен объяснять? Ты кем вообще себя возомнил? Отброс!
Сплюнул на его скорченное тело, прежде чем ещё три раза выстрелить по конечностям. Его окружила лужа алой жидкости, в которой он подобно свинье бьётся в конвульсиях.
«С ней позже»
Пройдя дерзко стоящую женщину, которая выбешивает меня одним лишь своим взглядом, я указал пистолетом, на рандомного мужчину в очках весом почти в три меня, но низкий и судя по расширенным глазёнкам страшно напуганный.
— Ты. Встать.
— Да! Я встаю, только прошу не стреляй. Прошу я сделаю, что угодно, только пожалуйста.
— Закрыл пасть.
Резким движением обнял его за шею.
— Видишь вооон ту сосиску, которая почему-то ещё не встала, как бы не старался мужичок сзади?