Сырой воздух заставляет шмыгать носом, а неприятный холодок мурашками проходит по оголённой кожи. Успевшие поржаветь решётки, словно наждачка для кожи.
Сквозь них я вижу изможденное тело, распластавшееся по каменному полу. Её скорей всего уже исхудалое лицо после нескольких дней голодовки, скрыто за длинными волосами, что так вяло двигает ветер.
Когда-то белоснежный халат настолько испачкался, что его уже сложно отличить от пола, на который неприятно смотреть, сразу же ломит в шее, не то, что лежать.
— Давно не виделись, Хильда.
Подожди
— Ахххахх-фаххахаа.
«Холодно»
Тело дрожит от пропущенных ударов боли и холода. Твёрдый каменный пол, заставляет тело ломаться, нос чешется от пыли и неприятного запах человеческих отходов. Моих чёрт возьми отходов, которые уже какой день лежат в металлическом ведре в противоположном углу.
Грохот цепей неприятно режет слух.
«Страшно. Где все? Почему никого нет? Я не слышу никого. Я что совсем одна? Все умерли? Неужели, на лагерь напали? Но я ничего не слышала. Тогда они просто все ушли? Но куда и почему оставили меня одну?
Я им нужна, они не могли меня бросить»
Конечности онемели, как и язык. Я его просто не чувствую. В горле уже три дня не было ни то, что крошки еды, даже воды. Первое время я прикусывала язык, чтобы не чувствовать сухоту в горле, но сейчас это уже бессмысленно. Ведь сейчас, чтобы пусть кровь мне нужно откусить его, а к такому я не готова.
«Это всё из-за него. Это он виноват»
Злость к человеку, чьё уродское лицо, измазанное в высокомерие, показалось передо мной, придала сил, но их хватило лишь для того, чтобы поцарапать ногтями шершавый пол.
«Надо было убить его тогда. Почему я не свернула ему шею? Почему не подмешала яд или же увеличила дозировку снотворного? Всего этого могло и не быть, если бы я просто отрезала ему голову. Но нет, мне захотелось, чтобы он помучился до конца. Чтобы он ответил за все те страдания, что причинил мне»
Единственное, что мне осталось тут, в четырёх обшарпанных стенах, совсем одной без еды и воды, полностью обессиленной так это проклинать эту ошибку природы, как и свою глупость. Это всё, что я могу, чтобы не думать о едком чувстве одиночества, которое проникает всё глубже с каждым вздохом, с каждой секундой.
«Я думала, что уже излечилась. Ведь не было рецидивов»
Мысли пошли не туда. Дрожь усилилась, а слёзы размыли зрение. Языком, я потянулась к ним.
«Чёрт, чёрт, чёрт»
— Давно не виделись, Хильда.
ebooksa