Я уже отвернулся. Послышался громкий звон цепей, и её крик на грани плача.
— Пока, Хильда.
— Умоляю, Лоран. Он смотрит. Он подходит. Лоран! Не надо, папочка. Пожалуйста, не надо, я буду слушаться. Папа!!!!!!!
Когда я уже закрыл решётки, Хильда уже во всю разревелась, прикрывая голову руками.
«Лучше бы я не слышал этого голос. Сколько же боли в её голосе»
С тяжёлым грузом на сердце и не неприятным послевкусием во рут, я покинул до последнего просившую о помощи Хильда, оставив возле неё с двадцаток обычных шаров в пластиковом стакане и тёплый термос.
Сначала я думал взять стеклянный, но потом передумал, по понятным причинам.
«Прости, Хильда. Пожалуйста прости. Это всё ради твоего же блага»
--------------------------------
Пять рядов примерно по шесть человек в каждом. Все они замолкли стоило выйти к ним. Их любопытные взгляды изучают меня с ног до головы.
«Вот ведь гемморой. Для такого интроверта, как я, говорить речь, когда на меня так смотрят… Хуже не придумаешь»
Поджав губы, я начал говорить то, что первое пришло на ум.
— Здарова, смельчаки или же вернее будет сказать смертники? Кому как удобнее. Ну не суть. Меня зовут Лоран, прозвище Хамлей.
Все сразу же зашептались.
— Этот тот самый Хамлей?
— Я слышала, что у него нет руки.
— А я что он немой.
— Нет, глухой же.
Перешёптывания всё усиливаются, перерастая в бедлам.
«Да уж, это точно не моё»