— Хватит. — Я высыпал перед ней небольшой мешочек с тугриками. Оплаты хватит на неделю вперед с трехразовым питанием.
— Пойдем–ка в моей кабинет парень. Потолкуем.
— Ну пошлите.
Какая мне разница где пережидать несколько часов?
Софья Павловна, так ее зовут уже наливала нам чаю. А вот к чаю ничего не полагалось, еды здесь не густо, а судя по худобе женщины густо никогда и не было, даже до всех этих событий.
— Ну парень. Рассказывай. Как там дела за стенами обстоят, жив ли кто?
— У вас есть сомнения?
— Власти говорят, что за стенами живых почти не осталось, только здесь жизнь есть. Правда я бы это жизнью не назвала, так, еле теплится.
— Могу сказать так про всех в этом городе, еле теплится и скоро совсем потухнет.
Старушка грустно вздохнула, но характер у нее сильный, грустить она не будет, она лишь отпила из чашки.
— Много ты этих тварей уложил?
— Раз уж могу расплатиться.
— Чего тогда от властей таишься?
— Это уже мое дело.
— И вправду, лезть не стану, бог тебе судья.
Мы помолчали. А чай у нее и вправду вкусный.
— Говорят люди что кирдык нам скоро, западная стена еле держится.
— Она практически пала. Расскажите лучше, как дела внутри обстоят. Кто правит, как живете?
— Правит генерал военный, да депутаты бывшие. Как сидели сытые, так и сидят. А народ… эх, ты же по улицам ходил. Сам все видел. — Я кивнул.
— Сильно население голодает?