А иногда мы целовались, как ненормальные, потому что не в силах были бороться с тем притяжением, которое искрило между нами. И эти короткие вечера были наполнены солнечным светом, который порою ослеплял нас обоих. Однако, надо сказать, Даррел всегда соблюдал границу между поцелуями и чем-то более серьезным. Он знал, когда стоит остановиться, и я была благодарна ему за это, потому что сама я порою забывала обо всем на свете. И для меня существовали только его руки и его губы. И одно на двоих дыхание.
Что касается свободы, то ее у меня появилось гораздо больше. Я до сих пор занималась в отдельном учебном зале, когда как Даррел учился в группе. Но мне пояснили, что у меня особенная программа, и мое обучение должно быть индивидуальным. Однако теперь я часто бывала на улице и ужинала в Столовом зале вместе со всеми. Это была моя маленькая возможность пообщаться с Элли и Дэйрил.
Я понимала – того, что было раньше, уже не будет. Мы не сможем сидеть в парке, болтая обо всем на свете, не сможем дурачиться пол ночи, не сможем гулять по городу втроем. Но моя привязанность к ним лишь крепла, и я искренне считала их своими подругами. А друзей не придают.
Однако в нашей дружбе не все было гладко. Дэйрил все больше общалась с Артом, а Элли пропадала в библиотеке. Говорила, что у нее много учебы, но я понимала – Арт нравится ей. Но сколько бы ни пыталась осторожно поговорить на эту тему, ничего не получалось.
Также я еще больше подружилась с Леей, которая освоилась в замке и перестала быть такой пугливой. Видения к ней, правда, почти не приходили, однако они и не были мне нужны. В голове я часто прокручивала план о том, чтобы освободить ее от службы во дворце и отправить учиться в академию, как Лея мечтала.
С Кайлом и Шиа я по-прежнему проводила достаточное количество времени. И хотя они все время ругались и вели себя, как кошка с собакой, я замечала, как иногда внимательно смотрит демонитка на ангела. Без нежности или восторга, который присущ многим девушкам, а с уважением. Кажется, Кайл действительно нравился ей. Да и он видел в ней не просто дочку главы Северного картеля, а кого-то большего, хоть и не показывал этого. Они все время спорили и ссорились, но я понимала, что они оба благотворно влияют друг на друга.
Эштан куда-то пропал. Мы виделись пару раз, но каждая наша встреча была не дружеской, а будто официальной. Словно между нами ничего и не было. А потом он и вовсе на какое-то время уехал из академии. Но куда и зачем, я не знала. Иногда я грустила из-за того, что все так вышло. Но ничего не могла изменить.
А еще на мое удивление, мне писала принцесса Этель, которая по-прежнему находилась в Ивовой долине, отбывая свое наказание. И кажется, там ей было очень скучно. Поэтому она изводила меня длинными письмами с подробным перечнем того, что плохого у нее произошло на этой неделе, какие новые недостатки она обнаружила в храмовом комплексе, и какого она мнения о каждом из жрецов и жриц. Этель ничего не разрешали, кроме как работать молиться в храмах, работать на огороде и читать книги. Книги ей, разумеется, тоже не нравились, потому что это были не любовные романы, а занудные философские трактаты. Поэтому мне пришлось тайно отправить ей пару книжек, чтобы она не сошла с ума со скуки.
Сначала я не понимала, почему он не отстает от меня, и только потом до меня дошло – у нее не было подруг. А я вот-вот должна была стать ее родственницей. Даррел тоже понимал это, и однажды поблагодарил за то, что я так хорошо отношусь к его сестре, несмотря на ее поведение в прошлом.
А еще я была благодарна Этель за то, что она ни слова ни сказала о моем брате. Тому я желала лишь счастья. Другого мой брат не заслужил. Кстати говоря, Том решил остаться в столице, и, сколько бы я не уговаривала его в переписке вернуться домой, не соглашался. Сказал, что там ему скучно, а тут есть простор. Впрочем, тетю и бабушку Том тоже не слушал. Решил остаться в столице и точка. Упрямец.
***
– Сегодня ты должна вызвать демона второго уровня, адептка Ардер, – своим по обыкновению неприятным тоном сказал магистр Дэлмир. Скрестив на груди руки, он стоял у стола и смотрел на меня, как на таракана.
Демон второго уровня – это сложно. Их могут призывать лишь сильные старшекурсники, чья специализация – демонология. Однако я, как местный уникум, должна была уметь делать это. А еще должна была знать азы магии крови, темной ритуалистики и разбираться в нежити. Вернее, в том, как ее уничтожить. Хорошо, что меня не стали заставлять заниматься некромантией. Этого бы я точно не выдержала. Магистр Дэлмир в шутку называл меня универсальной темной единицей, у которой «силищи много, а куда ее направить, непонятно».
– Если вызовешь, я дам тебе кое-что интересное. А если нет, то…
– То не дадите?
– Дам, – скривил губы магистр. – Но по лбу. Приступай!
Пришлось рисовать сигил, а потом сосредотачиваться и взывать к тьме – это стало для меня привычным делом. Последнее слово на старомагическом – и сигил засиял голубым светом, зазвучав тонко и протяжно, как струны скрипки. Воздух стал свежим – будто горным. В нем почувствовались ароматы трав и цветов, что растут на склонах. Волос коснулся ветер. И раздалось тихое девичье пение – только слов разобрать было нельзя.
Через мгновение в воздухе появилась знакомая рябь, а после – прозрачный шар, в котором была заключена прекрасная дева с синими волосами и бледной кожей. Необычная, но красивая. С раскосыми фиалковыми глазами без зрачков и бескровными губами. Облачена она была в старинную одежду с широкими рукавами, покрытыми вышивкой, а голову ее украшал венок из полевых трав.
Я засмотрелась на нее, но вовремя взяла себя в руки. Это демон. Порождение зла. Один из слуг темного бога.
Чем выше был уровень демона, тем более красивую форму он принимал. Занимаясь с магистром Дэлмиром я поняла одну странную, но логичную вещь. Зло должно быть или красиво, или уродливо. Чтобы притягивать и пугать. Только так оно может заполучить живых существ. Это добро выглядит обыденно, порой неприметно. Потому что оно притягивает не внешним видом, а тем, что находится внутри.