Библиотекарь государя. Буква

И тогда остаётся лишь один вариант…

— Тебе нужно будет попасть в резиденцию императора и кое-что там достать. — Сказал Фёдор.

«Да… в яблочко…»

Я закрыл глаза и тяжело вздохнул. Чего-чего, а вот этого — делать категорически не хотелось. Причём по очень многим причинам. Но также я и понимал, что другого выхода у нас, получается, что нет.

— Ох… а никаких других вариантов нельзя придумать? — Машинально стал искать альтернативные пути.

Евгений покрутил головой.

— Но ты не беспокойся. Мы поможем всем, чем сможем. Снабдим необходимой информацией, обеспечим прикрытие, в экстренной ситуации сможем быстро перевезти тебя в другое место. — Успокаивал лысый.

— А о какой вещи, что мне нужно достать, идёт речь? И откуда такая уверенность, что именно там я её найду?

— Об этом чуть позже. А вообще, у нас есть информация от надёжного источника, что Скуратовы занимаются не совсем законной деятельностью. Это если мягко сказать. — Евгений задумался. — Это если о-о-о-чень мягко сказать. Мы хотим представить полученные доказательства на суд общественности.

— Но…

— Да. Ты правильно понял, Андрей. И в этом деле их целиком и полностью покрывает императорский дом. Поэтому пострадают не только Скуратовы…

— Вот…чёрт…

Глава 24

Всё-таки, не судьба мне пожить спокойно. Без моральных терзаний и принятия судьбоносных решений — никак не удаётся.

Весть о том, что Скуратовы сотрудничают с императорским домом для проворачивания какой-то нелегальщины, в принципе — не особо обескураживающая. Я и без этого догадывался, вернее, был почти уверен, что Романов занимается чем-то эдаким. Всё-таки, он никогда не производил впечатление хорошего императора. Хотя и был отличным отцом.

Пугало именно то, что теперь я должен, по сути, пойти против главы государства и его семьи, чтобы обезопасить себя и Аксёновых. Нашу новую семью. Выбор, честно признаться, непростой.

Хотя бы потому, что Варя — моя очень хорошая подруга. И я должен, если так правильно выразиться — предать её. Ведь она неразрывно связано с отцом. И последствия, что настанут после моей операции — непременно скажутся и на ней. Совершенно непонятно, чем это всё может закончиться. И лично для неё — тем более.

Но это в случае моего успеха. А что, если…

Если наш план провалится, и тогда я испорчу отношения с одними, и не спасу других. Такой вариант представляется самым худшим из всех возможных. Вот же… чёрт…

Я сидел на кожаном диванчике в комнате у Евгения и разглядывал свои руки. Всегда так делаю, когда о чём-то усиленно думаю.