Подари мне семью

Бывшая любовница. Не невеста. И не жена.

– Если тебе некомфортно, мы немедленно отсюда уедем.

Пробежавшись пальцами вдоль моего позвоночника, шепчет Никита мне в висок. Но все мое существо внезапно начинает протестовать. Я не хочу отступать в тень, не хочу убегать и не хочу быть маленькой трусливой девочкой, которая боится упорного противостояния.

– В этом нет необходимости.

Гулко сглотнув, я отклеиваюсь от Никитиного пиджака и вскидываю подбородок. В непосредственной близости от Лебедева я чувствую себя уверенно.

Плюс сто к смелости. Плюс двести к жесткости. Плюс пятьсот к решительности.

– Точно? – переспрашивает Никита, поглаживая мою поясницу, и я выталкиваю твердое.

– Точно.

Став свидетельницей этой картины, Дарья берет любезно предложенный официантом бокал шампанского, опустошает его в несколько глотков и пересекает разделяющие метры размашистым шагом.

Пристально изучает мерцающие в моих ушах сережки, хмыкает едко и переключается на Никиту. Прикипает немигающим взглядом к безымянному пальцу его правой руки, на котором больше нет обручального кольца. Роняет неразборчивое ругательство.

Не удивлюсь, если она слетит с катушек и вцепится мне в волосы.

– Тебе не кажется, Никита, что это моветон приходить на такое мероприятие с любовницей? Особенно, когда на нем присутствует твоя законная жена.

Жалит, конечно. Фыркает, кривится, словно увидела таракана, и подзывает официанта, чтобы влить в себя еще бокал шампанского.

За эти короткие мгновения, я окружаю себя броней, выставляю щиты и невесомо веду рукой по Никитиному предплечью. Его мышцы под моими пальцами ощутимо напрягаются, да и сам он превращается не в камень – в скалу.

Щурится недобро и припечатывает Вершинину громким.

– Кира – моя невеста.

– Невеста? А ты не забыл, что по-прежнему состоишь в браке со мной?

Едкий смех противно царапает нервные окончания, но я продолжаю снисходительно улыбаться и молчать, позволяя своему мужчине разруливать ситуацию.

Сомнений в том, что Никита – мой мужчина, не остается. Об этом кричит и сталь в его жестах, и отстраненный тон, и сведенные к переносице брови, и ледяной ответ.

– Это простая формальность, Даша. У суда нет ни единой причины, чтобы нас не развести.