На последний вопрос ответ у меня был давно готов.
-Доставка простая, я довожу товар до Курска, сдаю вашему представителю, мы оформляем накладные и он отправляет вам в грузовом вагоне. Вы ему или здесь сами, если так можно, через банк переводите на мой счёт деньги. А насчёт другого договоримся.
И я достала заранее приготовленный список с ценами и моими расчетами. И торг пошел.
Торговались мы долго и всласть. Под конец мне даже стало смешно - чем-то наш торг напомнил арабский рынок - и покупатель и продавец знают, что уступят друг другу, но все равно торгуются, это ведь самая увлекательная часть покупки - продажи. Немировского тоже начало забавлять это действо. И я выкинула последний козырь.
-Господин Немировский, у меня сейчас на складе в Москве имеется несколько ящиков с таким же товаром. Я готова их поставить вам, поскольку я буду ещё несколько дней в городе, то могу даже с расчетом по продаже.
Немировский поднял руки и засмеялся.
-Все, уела! Сдаюсь! И вообще, меня зовут Степан Ильич, и ты меня так зови. Прости, ты уж мне в дочери, если не во внучки годишься, вот я на "ты" и перешёл. Ладно, давай подпишем договор, а мой поверенный давно уже сидит возле писарчука, я за ним отправил, как только испробовал твой товар. Я тогда уже решил, что буду с тобой работать.
И чего тогда, спрашивается, столько времени мне мозги полоскал? Но я благоразумно промолчала. Только достала свои документы. И вот тут меня ждала засада.
Поверенный, быстро проглядев документы и подготовленный типовой договор, сказал.
-Простите, не могу заверить вашу сделку. Барышне ещё нет восемнадцати лет.
Они оба уставились на меня. А я пыталась лихорадочно найти выход. Как же я упустила это из виду! В самом деле, по документам Лизе только через десять дней исполниться восемнадцать. Вот интересное дело - замуж можно, а быть самостоятельной до восемнадцати - нет. Но столько времени сидеть в Москве я не могла себе позволить. И выхода я пока не видела. Поверенный попытался прийти на помощь.
-Вот если у вас опекун есть, то он может подписать вместе с вами договор.
И тут меня осенило. Что же я, как курица, всполошилась и не подумала хорошо! Достав из ридикюля выписку из церковной книги, протянула ее поверенному.
-Вообще-то я замужняя дама и, значит, вполне дееспособная!
Поверенный прочитал документ, молча передал его Немировскому. Тот, в свою очередь, тоже изучил его вдоль и поперек. Потом уставился на меня.
-Таак... значит, вы, Лизавета Ивановна, у нас княгиня Шереметова… супруга старшего или младшего Шереметова?
Я неохотно ответила.
-Младшего, Сергея Николаевича… супруг сейчас на службе в полку в Петербурге. Но он в мои хозяйственные дела моего личного имения не вмешивается. У нас такой договор, вот, посмотрите.
Я специально выделила голосом слова "личного имения", чтобы не было неясностей. Показала и договор, сложив бумагу так, чтобы хорошо был виден только верхний фрагмент с именами и пункт про невмешательство супруга в мои дела в имении. Все ещё раз просмотрев, поверенный признал меня правомочной подписывать договор. Только пришлось заключать его на имя Шереметовой Елизаветы Ивановны. Конечно, я была раздосадована, на такое я не рассчитывала. Но делать нечего, подписала.
Отдав квитанции со склада Немировскому, я решила пока съездить к галантерейщику, да пообедать, а то все в делах и заботах, аки пчела, а желудок уже пару раз жалобно булькнул. Да и Фиодор тоже оголодал, и побегать бы ему.