Мик, то и дело падая, побежал вверх по лестнице. От греха подальше – мачта опасно накренилась – я последовал за ним.
– Да не может этого быть, – нервно пробормотал я себе, оказавшись на корме. Здесь все тоже было нехорошо. Многочисленные трещины в перекрытии, Кесса в «интересном» положении: на моих глазах она попыталась подняться на ноги и, так и не выпрямившись, очень грациозно перевернулась в воздухе и врезалась в палубу всем телом.
Корабль натурально разваливался. Неужели это все из-за меча?
– Ты что наделал, придурок? – Кесса посмотрела, на мой вкус, чересчур грозно. Я запоздало вспомнил, что ножи ей уже вернул.
Ничего ответить я не успел. Корабль переломился. Центр корпуса выдернуло вверх, а края, наоборот, вдавились в море. Если бы не борт, все бы мы оказались в воде, а так – просто съехали вниз. Олма, падавшего с большей высоты, пришлось ловить.
Уж этого меч точно наделать не мог – иначе судно бы ломало в противоположную сторону. Чтобы не утопить, я закрепил оружие под рубашкой, ремешком прижав нижний конец.
В неведении мы пребывали недолго – секунды две. Напротив нас троих из воды появилась голова: серые спутанные волосы по всему черепу, два черных глаза в центре уродливой рожи, расположенные так близко друг к другу, что казались приплюснутыми, широкий рот ужасно улыбался. Вся морда была изрезана вертикальными трещинами. Каждую секунду из них вырывались фонтаны брызг: должно быть, так тварь дышала. Макушку венчала выправленная из роговых наростов блестящая на солнце корона.
В момент, когда чудище вылезло из воды, в пяти метрах от нас поднялась небольшая волна: росту в исполинской голове было столько же, сколько в нас четверых, вместе взятых.
– А… бал… деть, – по слогам выговорила Кесса.
– Кай… – почему-то шепотом позвал меня Мик. Уже несколько секунд он судорожно тряс меня за плечо.
– Что?
– Смотри…
– Я вижу… то есть… – Я вдруг заметил, что Мик сидит к чудищу спиной, а потому указывать на него не может.
Я развернулся проследить за его взглядом… и увидел вторую голову, в точности такую же, как первая, только эта не лежала на воде, а держалась высоко над ней и с другой стороны корабля. Серая, плотно покрытая волосами шея поднималась над морем на высоту трехэтажного дома.
Треск превратился в грохот, палубу накренило еще сильнее, и я увидел челюсти третьей головы. Вгрызаясь в корпус из-под воды, это она разрушала судно. Я понял, что транспорт пора менять.
Схватив Олма за шкирку, я выбросил его за борт. Пролетел квиит немного – не больше десяти метров, важнее было другое: чудище не стало его ловить. Отчасти это был и пробный шаг. Миком и Кессой я дорожил больше.
Я схватил Мика.
– Ты уверен? – успел спросить он – и тут же улетел.
Через секунду я отправил ему вослед Кессу и тут же прыгнул сам. Поскользнулся и вместо десятка метров врезался в воду через пять.
– Кай! – захлебываясь крикнул мене Мик. Я вспомнил, что он не очень хорошо плавает.