Окинув ее еще одним пустым словно ледяная пустыня взглядом, Жозефина развернулась и вышла из блока.
— Стерва, — процедила Виктория, чтобы избавиться хотя бы от части раздражения.
Этого оказалось явно мало. Она вскочила с кровати, метнулась было к двери — тренировочный зал от любых мыслей избавит — но на полпути заставила себя остановиться. Не время сейчас было от мыслей избавляться.
Понимание, которое зрело в ней последние дни — после истории с Духовым — за время этого разговора с Жозефиной созрело окончательно, и ее будто по голове ударили.
Она вдруг «вспомнила», что у корпораций — и Птицкеры в том числе — вообще-то не было принято подтверждать договора браками. Печать юриста на бумаге с четко прописанным разделением долей и финансовых потоков всегда считалась лучшей гарантией.
И тут вдруг именно свадьба.
Зачем?
И похищение потом? Они как-то были связаны?..
— Мобов Траубер… — после нескольких минут размышлений пробормотала себе под нос Виктория.
Господина Джеймса она с той ночи ни разу не видела, хотя очень-очень хотела его расспросить. Это ведь его слова заставили ее… начать думать. Она раз за разом прокручивала в голове детали последнего разговора с господином Джеймсом, когда он сказал… много чего сказал, но главное, что она запомнила…
Неужели… бабушку убили?
Виктория просто не могла в это поверить, потому что… ну… Бернадетт Птицкер не выглядела кем-то, кого можно было убить. Шестой ранг… способность семнадцатого уровня… ум и хитрость…
И, кроме того, неужели дед бы просто так это оставил? Птицкеры ведь после этого не развязали войну, даже виноватым никого не обвинили. Всем сказали, что она просто умерла от старости…
…но успела перед смертью сделать так, чтобы
Теперь, когда Виктория вернулась в Амшель, это уже точно нельзя было следствием слабого сигнала: