Я придержал двери.
— Что «с какой стати»?
— Тебе помогать мне? — закончила она.
— Мы уже помогали друг другу, — пожал я плечами. — Почему бы не повторить?
На мгновение на ее лице проступило какое-то странное выражение. То ли стыд, то ли еще что-то подобное. После она сморщилась и сказала с явно через силу.
— Мне… мне нужна помощь кое в чем. Я долго думала… может и правда ты тут сможешь помочь… хотя это сложно…
— Говори, — подтолкнул я.
— В общем, это будет через несколько дней…
***
— Какая же я дура… — простонала Виктория, закрыв глаза и ткнувшись лбом в стену. — Первоуровневые мобы в десять раз умнее…
Духов уже давно уехал, а она все еще стояла там, около лифта, коря себя последними словами. Виктория так и не осмелилась рассказать, что это Птицкеры организовали нападение, из-за которого его мать впала в стихийную кому. Это было вдвойне… нет, втройне!.. глупо, учитывая, что Духов, судя по всему, умел каким-то образом отличать правду от лжи.
А уж то, о чем она в итоге его попросила…
— И ведь согласился, гад, — потирая ушибленный лоб, пробормотала она.
И только после этого задумалась. А не сделает ли она себе этим хуже? Если сегодня она еще сможет отговориться тем, что хотела «увидеться с дедушкой». Хотя, на самом деле, не факт, но допустим. То
— Вот же… задница мобова…
С другой стороны, просто сидеть и ждать, что случиться, она тоже не могла. Теперь не могла. Духову она об этом не сказала — это и не его дело — но главным, что Виктория сегодня узнала, были не откровения о Великой Матери, и даже не то, что сиськастая малолетка оказалась «всего лишь сестрой», а то, что дед сказал еще когда они были вдвоем.
…
— Что на самом деле случилось с бабушкой? — на один смелый вопрос ее сил в этот день все же хватило.
И ответ на него, казалось, прорезал глубокую рану внутри ее черепа: