Еще секунд пять у меня ушло, чтобы закончить с темнотой, а потом я прижал покрытый пластиком прямоугольник прямо к дыре в спине русского. Через миг с шипением, в Никиту впился сразу десяток мини-шприцов. Полилась потоком энергия.
— Поможет? — крикнул мне Антон.
— Нет, — поморщился я. И добавил еще через секунду. — Не знаю.
Антон, что неудивительно, подумал о том же.
— Его высочество ведь серая, — сказал он.
— Да, — кивнул я.
После перевернул Никиту на бок, сдернул с себя рубашку, в которой был, и, смотав в валик, подложил ему под голову.
— Обороняйтесь, следите за ним, — велел я.
— Принял, — успел ответить Антон, я же, поднявшись, перепрыгнул через парапет.
Пока я был в отключке, обстановка на равнине и на подножие горы порядком изменилась. Портальщиков… стало больше. Они расползались на километры вдаль. Многие карабкались и на склон, но пока, к счастью, не всей массой. До балкона добирались в основном летуны — охотники сбивали их выстрелами из винтовок.
Большей проблемой были… люди.
Судя по виду, артельные. Но не простые, а тронутые темнотой. Именно они лезли вверх, стреляли из огнестрела и вальщиков, и явно не собирались останавливаться.
Едва я оказался за парапетом, десятки стволов повернулись в мою сторону…
…и я снова переместился.
Возник снова метрами тридцатью ниже. В гуще артельщиков. Быстро раздал несколько ударов, вырубив ближайших ко мне. Впитал Срывателем еще один выстрел из вальщика. А после, создав длинную Косу, разрубил ровно пополам кинувшегося на меня крупного Огненного Тигра. Это был еще не Демон, но уже и не обычный портальщик.
Его идеальные половины свалились по обе стороны от меня, что заставило артельщиков вокруг — да и портальщиков тоже — замереть в нерешительности. Быстрая расправа над несколькими врагами произвела впечатление.
Я тут же двинул ниже. И ряд артельных разомкнулся на пути, пропуская меня ближе к подножию. Там бой не останавливался.
Яна выпускала из себя накопленные страх и злость.
Чувствуя ее желание разрушать, тронутые темнотой артельщики рвались к ней. Напарывались на Тьму, умирали… а иногда, наоборот, усиливались восставая куда более сильными и куда менее человечными.