Я рожу тебе детей

— Сын, — поднялся из кресла отец и окинул Змеева строгим взглядом. Весь вид его излучал недовольство и даже негодование.

— Привет, ма. Здравствуй, па, — нацепил Олег на себя доброжелательную улыбку, стараясь не обращать внимания на ледяное величие когда-то очень сурового и грозного отца.

Он давно не ощущал ни робости, ни почтения. Все кануло в неизвестности и уже не будило прежних чувств, но где-то внутри пылал костер, где сгорели его мечты и жизнь, которую он так и не прожил. Это не обида. Это возможность дать наконец-то этому костру погаснуть, остыть головешкам и развеять пепел по ветру.

— Чем обязаны? — это все еще отец.

— Никита! — упрекнула его мама и кинула укоризненный взгляд. Ей все же хотелось, чтобы в доме царил мир и спокойствие. Жаль только, что она никогда не была целиком и полностью на стороне сына. — Проходи, Олежек, сейчас будем пить чай. Олечка испекла воздушное печенье, точно такое, как ты любишь.

Он что-то не припоминал своего пристрастия к сладкому, но спорить не стал: мама пыталась как-то уравновесить их с отцом.

Олег позволил ей усадить себя за стол, хлопотать и суетиться. А когда она наконец-то присела, сделал то, ради чего пришел к ним.

— Я женюсь, — заявил без предварительных «ласк».

Мама поперхнулась чаем, отец вскинул голову, как боевой петух. Потрепанный и старый, с потускневшими перьями, но все еще бойцовской породы, когда сил нет, а клюв до сих пор нацелен, чтобы разить. К счастью, уже не с той силой, как раньше.

— На этой бродяжке? — выплюнул он презрительно и отставил чашку, которую уже, было, взял в руки.

— Я женюсь на Лерочке Анишкиной, дочери доблестного подполковника Анишкина, прекрасной девушке, замечательном психологе, матери моих будущих детей.

— Она беременна? — дрожащим шепотом спросила мама и схватила отца за руку, словно хотела остановить его на скаку, как норовистого жеребца.

Отец тоже замер, как изваяние. Сверлил Олега тяжелым взглядом.

— Еще нет, но у нас все впереди, — уверенно сказал он и увидел, как поникла мать, пряча мокрые глаза, как усмехнулся едко отец и устало потер виски.

— Твоя жена, — открыл отец рот, — твоя настоящая жена, — надавил он на каждое слово, подчеркивая, что до сих пор так и не принял его развод, — рассказала нам о вашем общем горе. Что она не смогла иметь детей из-за тебя.

Мать жалко всхлипнула.

Олег лишь приподнял брови. Он не верил, что Лина его оболгала. Возможно, старики все поняли не так.

— А Лина не сказала случайно, что у меня есть дети? Не от нее, конечно.

Мать вскинулась и вскрикнула, отец напрягся и побагровел.

— Ты не мог так обидеть ее! Ты наш сын, и если священные узы так мало значат для тебя, значит мы плохо воспитали тебя, ты не наш сын. Наш сын никогда бы не стал плодить бастардов!