Он говорил правильные вещи, но сейчас я не могла полностью их осознать, потому что лишь половина моего сознания сидела в кресле и продолжала эту беседу.
– И ещё… – Элоранарр на мгновение стиснул губы. Я поняла, что сейчас он заговорит о чём-то очень неприятном. Я даже догадывалась, о чём, и первые же слова эту догадку подтвердили. – Твой голос… не стоило использовать на бароне Варраване, это нечестно, когда твой противник просто теряет способность управлять собой.
– Как вы верно заметили, я не могу превратиться в дракона, мой голос – оружие, которое компенсирует этот недостаток. Голосом я не позволял барону Варравану обратиться в истинную форму, разрушить гостиницу, вероятнее всего повредив здоровью, а то и жизням, остальных постояльцев, и просто перекусить меня пополам.
– Именно поэтому я просто говорю, что не стоило его использовать.
Внутренняя я стонала от непередаваемого наслаждения, но ведущая этот разговор сознательная часть вскипела от гнева. Остыла. Осознала и заключила: надо понять, какими звуками, по какому принципу воздействовали на меня представители культа Бездны, и освоить эту технику. Причём не в форме обычного, полного интонаций голоса, а подчёркнуто сухого и безжизненного, чтобы никто даже подумать не мог, что я на них воздействую, ведь все привыкли к тому, что при воздействии голоса серебряных драконов богаты на интонации.
Элоранарр продолжал:
– Я не хочу, чтобы у тебя возникли проблемы с кем-то более серьёзным, например, с Фламирами. Сам понимаешь, в твоём случае они могут как пожаловаться моему отцу, так и заказать твоё убийство. Или убийство тех, кто тебе дорог. Энтария не избранная, на неё традиция неприкосновенности в полной мере не распространяется.
– Я понял, – кивнула я, надеясь закончить этот неприятный разговор.
– И я просил обращаться ко мне на ты.
– Это непривычно, – я погладила вспоротые когтями подлокотники. – И слишком напоминает о том, что было.
Вздохнув, Элоранарр склонил голову и отложил лист с рисунком. Сцепил пальцы, явно не зная, куда деть выдающие его беспокойство руки:
– Мне бы хотелось сказать что-нибудь умное, что поставило бы точку в том событии, – признался Элоранарр уныло. – Но не получается. И не думать тоже не получается. – Он снова вздохнул и указал на тарелку. – Ты угощайся, угощайся. Опять, наверное, не ел.
Пусть Элоранарр не знал, кто я на самом деле, но мои привычки изучил хорошо. Я действительно не ела.
– Откуда это? – спросила я. – Почему ими пахнет на всё ИСБ?
– Ребята накрыли отделение культа Бездны, замаскированное под ткацкую фабрику. Когда всех повязали, на фабрику как раз привезли обед для мнимых работников. – Элоранарр подхватил с тарелки пирожок. – Хозяин пекарни сильно убивался из-за того, что ему некуда партию пристроить, и наши согласились выкупить у него почти весь товар. А так как он закупил ингредиенты заранее и на следующие дни, то и завтрашние, и послезавтрашние и так до конца недели пирожки деть ему некуда. В ИСБ объявляется пирожковая неделя. И вроде женщины у нас больше не работают, но в такие моменты кажется, что они где-то здесь, просто прячутся от меня под мужской одеждой. Одно утешение – пирожки действительно вкусные, – он откусил и выдал блаженное «мм».
Я перевела дыхание после его «кажется, они где-то здесь» – да знал бы он, как близок к истине! – и поинтересовалась:
– Ты ешь пирожок, испечённый по заказу Культа. Их хотя бы проверили, прежде чем привезти сюда?
Только что сглотнувший Элоранарр вытаращил глаза, схватился за горло, судорожно попытался вдохнуть. У меня похолодело внутри.
– О-он от-от-равлен, – прохрипел он.
Я дёрнулась к нему, лихорадочно думая, что делать, но Элоранарр улыбнулся, засмеялся:
ebooksa