Если уж мне придется пускать себе кровь, пусть это будет красиво. Пусть это будет значимо. Пусть это запомнится всем честным жителям Уммаи-Ма и никого не оставит равнодушным.
В конце концов, зрелища — это тоже не последний путь к сердцам. А сердца Свободных Рашеду нужны. Куда нужнее, чем купленная верность.
Он ведь знал, что делал, когда позволил отправиться за помощью именно мне.
- Тебе не понравится, — честно предупредила я. — Но, по крайней мере, кузнец обещал, что клинок будет острее языка брошенной женщины.
Камаль изменился в лице. Кажется, до сих пор ему всё-таки нравилось.
- Не торопись, ас-сайида Мади, — медленно сказал он, не сводя с меня взгляда. — До Уммаи-Ма долгая дорога. Ты успеешь передумать.
Я пожала плечами. Спорить и переубеждать не хотелось: когда дело доходило до марьяжных планов, Камаль, казалось, переставал слышать всех, кроме себя.
Неудивительно, в общем-то. До изгнания из племени он наверняка считался завидным женихом — сын царицы, как-никак, щедро одаренный, сильный воин, который мог бы подарить исключительных детей.
Его ли вина, что меня не слишком трогало, насколько талантливыми магами будут мои дети?..
- Клинок все равно надо забрать, — заметила я и поднялась. — Нужно же подготовить подарок старейшине.
Камаль кивнул и замолчал, как и всегда, когда полагал спор не стоящим слов. Но, когда я переоделась и вышла из-за занавеси, отделяющей женскую половину дома, кочевник уже ждал на пороге, собранный и непривычно задумчивый.
За всю дорогу до кузницы он не проронил ни слова. Даже при виде прекрасного клинка, выкованного по руке сильному мужчине, только одобрительно кивнул и отвернулся. Я расплатилась с мастером и неловко пристроила меч на поясе.
Платье тут же перекосило, и дневное солнце с любопытством уставилось на выглянувшую из-под ткани ключицу. Камаль тоже покосился — и с тяжёлым вздохом набросил на нее конец платка.
- Выдвигаемся сегодня? — поинтересовалась я, сощурившись на небо. — Ещё полдня впереди, мы могли бы одолеть с четверть пути.
Камаль неопределенно покачал головой. Заговорить он соизволил только в доме, когда полог отделил нас от любопытных глаз.
- Вот, — с тяжёлым вздохом произнес он и протянул мне маленький почтовый свиток со сломанной печатью. — Голубь прилетел сегодня на рассвете, пока ты спала. Посыльный передал письмо мне.
- И ты… — я скользнула пальцами по обломку восковой печати, в которой все ещё угадывалась гербовая печать тайфы.
Камаль мрачно кивнул и развел руками. Оправдываться он явно считал ниже своего достоинства.
Я поджала губы и всё-таки развернула послание.
Оно было коротким — всего одна строчка, выведенная летящим каллиграфическим почерком. Но у меня внутри все перевернулось.
ebooksa