Ты не узнаешь о сыне

Седовласый мужчина прокашлялся, опуская очки с цепочкой на грудь и пояснил:

— У Ольги Владимировны перепады артериального давления на фоне эмоционального стресса. Я выписал ей необходимые рекомендации, если она будет их соблюдать, все будет хорошо.

— Госпитализация не требуется? — вмешался отец.

— Не требуется. Ей требуется покой и положительные эмоции. Будет не плохо рассмотреть ей лечебный отдых, я могу порекомендовать хорошие санатории.

— Я поговорю с ней, — согласно кивнул отец.

— Если что, звоните в любое время суток, — попрощался с нами врач и Камилла проводила его до двери.

— Ужинать будешь? — спросил папа.

— Позже. Я пока загляну к матери, — ответил я, и поднялся на второй этаж, в их с отцом комнату.

Мама действительно выглядела неважно. Она сидела в кресле качалке и рассматривала старый фотоальбом. Увидев меня на пороге, она тут же закрыла папку и отложила на подоконник.

— Ты как? — подошел к ней и сжал ее плечи, целуя в мягкие волосы на макушке.

— Уже лучше… — слабо ответила она, похлопывая по моей руке. — Ты с Аришей?

— Нет, я сразу с работы приехал.

— Ну зачем надо было срываться, — посетовала мама. — Со мной все хорошо.

Я перевел взгляд на фотоальбом и тяжело вздохнул:

— Мам, так нельзя. Не изводи себя, у тебя дочь еще в институте, здоровые внуки растут. Тебе есть о ком заботиться.

— А Боря ушел, не оставив после себя кровиночку… — горько произнесла она, а ее глаза наполнились слезами.

— Не надо плакать. Борис бы точно не хотел видеть тебя такой, — большими пальцами стер с ее щек слетевшие слезинки.

— Не буду, не буду, — пообещала мама, прикладывая к носу платок. — Верни, пожалуйста, альбом на полку. А я полежу немного.

— Давай я принесу ужин тебе в комнату?

— Хорошо… — не стала спорить, устраиваясь на кровати. — Только немного.