Ты не узнаешь о сыне

— Извини меня. Рано или поздно ты поймешь, что я единственный человек, который никогда тебя не предаст! — горячо заверила она.

— Неужели?

Камилла потянулась к моей руке и накрыла ее ладонью. Я сжал челюсти, заметив на тонком запястье знакомый браслет, и невольно вспомнил ссору с Ариной. Меня окатило новой волной гнева.

— Рус, я не собираюсь с тобой ругаться, — слышал очередное мурлыкание словно издалека, пока глаза продолжали испепелять украшение. — Я действительно хотела сделать тебе приятное и поддержать. Мне известно, что после развода ты хочешь переехать к родителям. Слышала, как твой отец разговаривал с тобой по телефону и предлагал… Так что в конце концов мы будем жить под одной крышей…

— Какие к черту «мы», Камилла? — перебил я холодно, одергивая руку и поднимаясь из-за стола. — Ты вообще соображаешь, что несешь?

— Но я думала…

— Что ты думала? Что я перееду в дом родителей и буду там с тобой в семью играть? Может, еще матерью моим детям рассчитываешь стать? Боюсь, расстроить, но на эту роль ты совсем не годишься, а если мне понадобятся услуги готовой на все шлюхи, я и без тебя найду к кому обратиться.

Камилла побелела, ее глаза округлились от унижения, и она замахнулась на меня, чтобы ударить. Я перехватил ее руку, больно сжав запястье.

— Даже думать не смей! — предупредил я.

— Это ты не смей оскорблять меня! Называй шлюхой свою женушку, а не меня!

— Еще одно слово, Камилла, и я не посмотрю на то, что ты женщина. — Я оттолкнул ее от себя. — Пошла вон отсюда! Ключи оставь на тумбочке, хотя… можешь на память оставить. Замки я все равно сменю, чтобы впредь не нарываться на твои «сюрпризы».

— Зачем же такие хлопоты, раз ты все равно ко мне переедешь? Я умею ждать, разве ты еще не понял?

— Кстати о переезде. Я думаю и тебе пора о нем подумать.

— Что? — спустя паузу переспросила Камилла, изумленно хлопая глазами.

— Это именно то, о чем ты подумала. Зачем такой красивой молодой женщине жить в доме родителей погибшего мужа? Жизнь ведь не стоит на месте, верно? — насмешливо протянул я. — А ты, судя по поведению и поступкам, уже давно оправилась от горя. Или перед родителями продолжаешь «скорбеть»?

— Тебе не удастся выставить меня, Рус! — нагло усмехнулась она. — Это дом твоих родителей, не твой!

— Не сомневайся, я найду повод, — пообещал я, склонив голову набок.

— Нет такого повода, что перебьет мой! — она с вызовом вздернула подбородок. — Потому что я беременна! — припечатала всего одним словом. — Как тебе новость, ты рад?

Глава 19

Арина

Следующие несколько дней я пребывала в какой-то адовой прострации. Вроде и пусто внутри, и сил нет, и в то же время сердце бьется. Вернее то, что от него осталось. Эти жалкие кусочки пульсируют, кровоточат и ноют. Борются за жизнь, которую я не хочу.