— Да.
— А что еще он рассказывал?
— Много всего. Тебе, правда, интересно? Мне казалось, что все, что касается дяди Сальвы, тебя раздражает.
Я не могла сейчас это обсуждать. Эта тетрадь, эта музыка… мой сын, который как две капли воды похож на мужчину, выдравшего мое сердце. Мне казалось, я схожу с ума.
— Прости… я пойду лягу. Голова болит, и уже очень поздно, и ты иди. А…папа уехал?
— Я был в саду и не слышал. Он разве не с тобой?
— Нет…он не со мной.
Я отвернулась, чтобы пойти к дому. Долгие годы нам с Марко удавалось внушать всем, что у нас идеальный брак, и мы спим вместе. В наших комнатах убиралась только Мами, и только она знала, что мы никогда не спали в одной постели.
— Мам… а почему я у вас один? Почему у меня нет братьев и сестер? Сицилийские семьи обычно всегда большие. У всех по трое, а то и по десять детей.
Остановилась, но не обернулась. Медленно выдохнула.
— Не знаю… на все воля Божья, и значит, нам пока не было дано такое счастье еще раз.
— Прости… это было некрасиво с моей стороны задавать тебе такие вопросы. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, сын.
— Мам… а ты помнишь, как познакомилась с отцом? Ты никогда мне не рассказывала. Почему?
— Чезаре…я пойду к себе. У меня, правда, очень сильно болит голова, прости.
— Просто скажи, помнишь?
— Чезаре…Конечно, я помню.
— Я знаю про волка, про то, как они с дядей Сальваторе лазали через забор к тебе в дом. Это он мне рассказал. Не ты и не папа. У вас сразу был роман? Ты влюбилась в моего отца с первого взгляда?
Спросил как-то взволнованно. Быстро.
— Да, я сразу влюбилась в твоего отца, как только впервые увидела.