И весь этот шухер при не столь уж низкой температуре в двадцать градусов.
– А завтра будет тридцать, Галя.
При двадцати машина завелась с первой попытки, хотя стартер, конечно, крутил вяло, а лампочки на приборной панели предательски гасли.
Следующим утром я увидел на термометре –30°С, нашел на антресолях и пристегнул к куртке подстежку, меховой воротник. На голову надел старую ушанку. Кодовый замок в подъезде не работал, досылатель двери тоже. Мороз сразу начал больно щипать за лицо и за ноги, легко прокусывая толстые зимние штаны с подкладкой. Я чувствовал, как замерзают в уголках глаз выступившие от холода слезы, смерзаются ресницы. Зачем-то коснулся языком замка молнии на куртке, застегнутой под горло, и вскрикнул – язык примерз!..
Заиндевелая машина, конечно, не завелась.
– Надо было снять аккумулятор, – укоряла жена. – Ты старый, опытный, а я молодая и неопытная. Значит, ты виноват. Почему ты не снял вчера аккумулятор? И зачем его вообще домой на ночь приносят?
– Затем, – ответил я, желая грамотной теорией загладить бездарную практику, – что на холоде емкость аккумулятора сильно падает, и ему уже не хватает силенок. Но ночевка аккумулятора дома здесь уже вряд ли поможет. Машина ведь не только из-за ослабевшего аккумулятора плохо заводится. Там еще и масло застывает, становится как смола. Попробуй такое проверни! Тем более дохлым аккумулятором. К тому же бензин на морозе очень плохо испаряется в цилиндрах. Паров бензиновых нет, гореть нечему! Да еще подохший аккумулятор дает очень слабую искру. Сто причин – и все из-за холода.
– Жаль, что машина у меня не завелась! Соседка сказала, что сегодня вся Москва пустая – только ездить и ездить на машине. А в метро небось давка… Еще глаза так слезятся на морозе. Дас ист жуть!
Да, холод здорово дезорганизует жизнь. Ставит на уши все городские службы, аварийщиков, транспортников.
Морозы от 20 до 30°С держались почти две недели. Газеты, сообщения ТВ и новостные ленты напоминали сводки с фронта. В Орехово-Зуево из-за сильных морозов лопнули опоры автомобильного моста. Специалисты лаборатории Главного управления МЧС занялись обдумыванием, насколько серьезна трещина и выдержит ли мост. ГИБДД ГУВД Московской области срочно начало искать пути объездов. А ведь у них и без того было много дел. За предыдущие сутки гаишники были вынуждены организовывать эвакуацию 186 машин, заглохших прямо на трассе из-за сильных морозов. В малонаселенных северных и восточных областях власти и МЧС организовывали передвижные спасательные бригады на автофургонах. Они курсировали по трассам, ища заглохшие автомобили, чтобы спасти от смерти их водителей: движение малолюдное, а до населенных пунктов порой сотни километров, летом-то ничего страшного, а теперь можно и замерзнуть, дожидаясь попутного автомобиля…
Московский областной антикризисный центр развернул резервную автономную систему связи между муниципальными образованиями и дежурными службами различных ведомств. В ДЭЗах, на электростанциях, во всех ключевых жизненно важных точках было организовано круглосуточное дежурство.
В Москве и области был введен чрезвычайный режим энергопотребления, начали отключать от электростанций целые промышленные предприятия. Заморозили все стройки. Закрыли часть торговых площадей, палаток. На работу люди не ходили, грелись дома. Иными словами, вся экономика региона была придушена, а все высвободившиеся энергетические резервы брошены на спасение людей от лютой смерти. Во всех городах 50-километровой зоны вокруг Москвы весь электротранспорт был заменен на автобусы. И все равно электростанции работали в запредельном режиме. За сутки Москва сжирала 16 000 МВт энергии. При почти полностью остановленных предприятиях. Все шло на обогрев.
Вице-губернатор успокаивал сограждан, что на случай возникновения кризисных ситуаций созданы 4 мобильных подразделения с передвижными электростанциями, которые способны обеспечить питанием электроэнергией целый населенный пункт численностью до 100 тыс. человек. Правда, недолго – на сколько горючего хватит.
Несмотря на все старания, начало рваться по всей стране – от Москвы до Тихого океана. Вечерние новости напоминали сводки Совинформбюро. Телевидение каждый день передавало, как идет в разных концах страны очередная битва с лопнувшими трубами, как путем эвакуации спасают от смерти жильцов, как ставят в подъездах тепловые пушки, чтобы не полопались трубы в оставшихся без отопления отдельных домах и целых улицах.
Я ежедневно вычитывал в Интернете сводки павших: «По данным скорой за прошедшие сутки 7 человек скончалось, 25 госпитализированы с диагнозом «переохлаждение», 93 обратились к медикам с обморожениями, 44 из них также госпитализированы…»
Продолжалась эта война две недели. Правда, температуры под «30» держались всего пару дней и ночей. Все остальное время столбик термометра гулял между «20» и «25». Не очень много, согласитесь. Но страна уже затрещала. А если бы температура упала до минус 35°С да продержалась неделю?.. Вероятность аварий с падением температуры начинает расти по экспоненте. Если бы число аварий и катастроф возросло на порядок, ремонтные бригады латать уже просто не успевали бы.
А если бы температура упала еще на 10 градусов и на тот же срок, страны бы уже не было… Между тем, многие климатологи предсказывают именно такое развитие событий – резкое похолодание как прямое следствие глобального потепления. И у них есть для этого основания.
Глава 1. Не давайте им точку опоры!..
Помните фильм «Послезавтра»? Он возник как раз из этих теорий.
Нас ждет длительный период снижения солнечной активности типа маундеровского. Внимательный читатель должен помнить это ужасное время… 1645–1715 годы. Маундеровский минимум солнечной активности. Светило уменьшило теплоотдачу на ничтожную долю процента. Это вызвало падение среднеглобальной температуры на полградуса. И это убило до половины населения Северной Европы.