— Не выйдет. Только твой потомок окончательно уничтожит род Бельмонте. И я все сделаю, чтобы это случилось.
— Надеюсь, мое участие завершено, — ехидно сказал я, — и дальше потомок будет что-то уничтожать без моего участия.
— Если бы. — Дедок недовольно пожевал губами. Из-за подсветки я мог разглядеть его до мельчайших подробностей. Внешность была отработана под натуральную без нареканий. Дедок казался чуть ли не ровесником нашей Земли. Пергаментная кожа обтягивала кости, а череп, почти не прикрытый тонкими белыми волосами, светился отраженным светом. — Чтобы потомок появился, тебе предстоит самое сложное — не умереть. А в битве против опытного чародея и мечника у тебя нет ни единого шанса. Поэтому тебе нужна моя помощь.
— Мне не нужна ваша помощь, уважаемый, потому что я не собираюсь ни с кем драться.
— Мало ли чего ты не собираешься, — усмехнулся он. — Ты кольцо принял и клятву дал, в нужный момент просто перенесешься на место сражения и никто тебя не спросит, хочешь ты или нет. Не будешь сражаться — глупо умрешь и все. Но вот что я тебе скажу, балбес: если бы не хотел, так отказался бы.
Я хотел рассмеяться ему в лицо и выбросить кольцо в ближайшие кусты, но с удивлением понял, что не могу его стянуть с пальца. Нет, оно не прилипло и свободно крутилось, но при попытке сдвинуть хоть немного вверх застревало намертво. Чертовщина какая-то.
— А что вам вообще за дело до чужой битвы, уважаемый? — спросил я, убедившись, что эффектного жеста не получится, а без него уход уже не был таким выразительным.
— Чегой-то она чужая? Самая что ни на есть моя. Туповат ты, как я погляжу, — неодобрительно сказал он, и странного вида огромный игрушечный меховой паук на его плече склонил голову, как будто соглашаясь с его словами. — Я тебе буквально вот только сказал, что я сделал все, чтобы свести тебя с Марией Исабель. Повезло, что у Бельмонте в этот раз наследница, а не наследник, иначе до следующего удобного кандидата я не дожил бы.
— А вы с Бельмонте не дружите? — решил я ему подыграть.
— Не то слово, не дружим, — злобно ощерился на меня старикашка. — Они уничтожили весь мой род. Я отомстил, но пока лишь половинчато. И только ты — мой шанс на полную месть.
И тут он завел длинную, но, признаться, красивую историю о давней вражде двух родов, одному из которых удалось почти извести второй, из которого остался только этот дед. Но заклинание отлетело рикошетом в первый, и они тоже поимели существенные проблемы с размножением. Теперь ребенок может появиться только в том случае, если вероятных отцов или матерей будет не меньше двух и в результате состязания вымрут все, кроме одного. Этакий животный вариант борьбы за самку, но не предполагающий побег слабейшего соперника. Только труп, только хардкор.
— Поначалу-то желающих много было. Как же, владельцы половины Сангрелара…
— А вторая половина чья? — невольно заинтересовался я.
— Наша, разумеется. Северной половиной изначально владели Мурильо.
— Так вы же вымерли? Неужели желающие на вашу половину не нашлись?
— Почему же не нашлись? — Он довольно погладил себя по подбородку, как будто там росла борода. Возможно, она когда-то и росла, но нынче от нее не осталось даже волоска, а значит, не получится из моего собеседника Хоттабыча. — Нашлись. Да только и сразу закончились, потому что у нашей земли может быть только один хозяин и этот хозяин — я. А я пока жив.
— И что, вы в одиночку распугали всех желающих?
— Почему я? Сама земля их не принимает. Слушай, мы отвлеклись от основной темы разговора, — недовольно сказал он. — Короче говоря, дело в том, что для продолжения рода им нужен сильный чародей, и этот сильный чародей должен сражаться с другим соизмеримым по силе чародеем. Потому что победа над более слабым соперником не засчитывается. — Он гнусно захихикал. — Им довелось в этом убедиться несколько раз. Только сильные чародеи должны биться. А это риск, понимаешь?
Паук переступил лапами, как будто ему надоела неподвижность, и старикашка прикрыл его ладонью, как бы успокаивая. Занятная игрушка, я бы от такой не отказался, хотя к паукам ранее симпатии не испытывал, но этот был очень забавный, этакий меховой шарик на восьми толстеньких меховых ножках с блестящими бусинками-глазами. И казался скорее живым, чем игрушечным.
— Разумеется, — подтвердил я. — Только не понимаю, какое я имею к этому отношение. Я же не чародей.
ebooksa