Чемпион

— Это не шутка, Эмик. И перед вечностью — послушай…

И стал бронзовому оралу объяснять. А он — на удивление слушать. Всего пять раз за пять минут орал, как Бронзовый. Но слушал.

Дело вот в чём: немалая часть щитов Эмика — это неестественные состояния квантов, которые чуть ли не первооснова материи и даже энергии. Эти состояния, как не удивительно, неестественны «для массы» квантов. Так-то они копошатся, подпрыгивают и вообще состояния меняют, вплоть до того, что от того, смотрят на них или нет меняются. Но это ладно. Что важно: Эмик меняет состояние ощутимой массы квантов на то. которое нужно для создания поля в данном конкретном случае. Это сложно, но он для этого создан и в общем — прекрасно справляется. Но… ему не хватает вычислительных мощностей. Не «ума», рассудительности или чего-то такого. А банальных, простейших процессоров способных выполнять больше операций в единицу времени. Однотипных операций, по этому «неестественному изменению». Тем самым увеличивая, без трат энергии, возможность щитового оперирования.

— На треть? — надуто буркнул Бронзовый.

— Возможно — больше. Это примерные прикидки. Если ты вспомнишь, ты при нашей синергии в первый раз перехватил управление частью моих нейронов. И никаких сложных вычислений — просто простейшая программа воздействия.

— Не простейшая! Дурачьё! Сложнейшее конфигурирование! И мог бы не напоминать! — бурчал Эмик. — Но я тебя понял. Увеличение одномоментных простейших операций.

— Их самых, — подтвердил я.

— Ну-у-у… Не помешает, — снизошло его бронзовое зазнайство. — А ты — всё равно дурачьё!

— Сам дурачьё, — контраргументировал я. — Я сейчас в ложемент,загрузи себе выкладки, будем моделировать.

И, под ворчание Инвиктуса, забрался в ложемент. И почти дюжину реальных часов мы моделировали процессорный блок для увеличение этих самых операций. Кстати, я не всё учёл: например в ряде случаев подходила бинарная логика, а в ряде — только троичная. И вообще были чисто прикладные нюансы, которые влияли на общую конфигурацию приставки-вычислителя. Что меня несколько успокоило — я вот на секунду подумал, что и вправду «дурачьё», но выходило, что без знаний и подготовки, создать нужную конфигурацию хрен выйдет. А вулканисты — хрен сделают, если им прямо не сказать конкретные параметры. Я знаю, я проверял.

— Программную часть я сам сделаю, — довольно гудел Эмик, после прикидок. — И с энергией полегче станет! — ликовал он. — И твой дурацкий аккумулятор — не так уж и нужен!

— Ну, давай отдадим вулканистам… — внутренне потешаясь, предложил я.

— ДУРАЧЬЁ!!! МОЁ!!! НЕ ОТДАМ!!! — ожидаемо загромыхал Бронзовый. — ИДИ ЗАКАЗЫВАЙ ВЫЧИСЛИТЕЛЬ, ГЛУПЫЙ ГАЛЕН!!!

Я, посмеиваясь, пошёл. Параллельно прикидывая «глупый» это меня его Бронзовое Зазнайство повысило с «дурачья», или просто разнообразило лексикон?

Но заказал. И даже потренировались на полигоне перед поединком с новым вычислителем. Мощи щитов «вообще» это нам не прибавило. Но вот поливариантность одновременного воздействия возросла. Например. можно одновременно отражать луч деструктора и тяжелоструктурный объект типа снаряда. И тратить энергию ТОЛЬКО на это, в нужном месте. В общем — очень полезная вышла фигулина, хотя осваивать нам её похоже не один месяц. Но и то, что есть — уже очень вкусно.

Так что на турнирную арену, к третьему и последнему перед финалу поединку, я шёл более-менее довольный. И Путь к победе проглядывался, довольно высоковероятный.

22. Падение Фосфора

Правда эти… чтоб их… устроители турнирного поединка… Их даже дурачьём не назовёшь, дурачьё такое! Хотя справившись с первым офигеванием от вида площадки, я стал уточнять во внутренней сети.

— Это вообще — нормально? — понятно спросил я у ребят.

— А хрен знает, Гал. Я с таким не сталкивался, — отозвался в натуре граф.