— Ну, я же дама, бизнес леди, а не партийный функционер, — парирует она. — К тому же, согласись, бурбонская лилия выглядит гораздо элегантнее этого куска золота с тикающим механизмом.
Я, разумеется, соглашаюсь, тут же забираю часы и встаю из-за столика.
— Леонид Юрьевич, время «Торнадо» пришло, — говорю я и прощаюсь.
Еду я на Старую площадь. В машину звонит Наташка.
— Меня на работу вызывают, — говорит она. — Так что я поеду сейчас. Сказали, ненадолго, надеюсь, до твоего приезда буду.
— В воскресенье? Обнаглели, эксплуатируют бедных студентов.
— И не говори. Шефу нужно срочно отчёт подготовить, будем данные ему выписывать. Но я не одна, так что, говорят, работы на пару часов.
— Ладно, понял. Я тебе позвоню, как освобожусь.
Подъезжаем. У входа встречаюсь с Платонычем. Взял его на всякий случай. Будет держать Горбача, пока я его душить стану. Хех…
— Михаил Сергеевич, здравствуйте.
— Проходите, товарищи.
Мы проходим.
— Здравствуй, Егор.
— Вы простите, я не один, со старшим товарищем.
Горби внимательно и серьёзно смотрит на Большака, как бы давая понять, вы, мол, не смотрите, что я такой мягкий и пушистый на вид. И пусть вас не смущает, что я смягчаю букву «г». На самом-то деле я совсем не плюшевый мишка. Я кремень, я ястреб и, заодно, будущий вождь народов. Перестройка, гласность, балалайка…
— Большак Юрий Платонович, — представляю я дядю Юру. — Он у нас всей химией владеет. В рамках минвнешторга.
— Очень приятно, Горбачёв, — нерадостно говорит Горби и, протягивая руку, строго на меня зыркает.
Не нравится, что я к нему без предварительного согласования подвожу людей.
— Дядя Юра, — улыбаюсь я, — мне как отец родной. Почти всему, что я умею, он меня научил.
— А отец?