У подружек глаза чуть из орбит не вылезают. Соколова супится.
— Отойдем, нахал.
И чуть за руку меня не взяла, но опомнилась, пошла вперед. Переборов внутреннее сопротивление, я следую за белокурой су… одаренной.
Останавливаемся за углом здания. Соколова резко разворачивается, чуть не стегнув меня по лицу косичками.
— Извиняться будешь публично, — начался инструктаж. — В классе попросишь прощение. Жалобно, как ты умеешь. Без конкретики. — добавляет, покраснев. — Не говори за что. Андестенд?
— Угу, — За мой счет решила себе престиж поднять, как тут не понять. — Может, за цветами сбегать?
Сарказм она не улавливает.
— Не успеешь. — Смотрит на наручные часики на розовом кожаном ремешке. — Надо было раньше…
— Простите, — покаянно говорю.
— Ладно, пора. Сразу за мной не иди. Потопчись полминуты.
Делаю, как велено. Ничего-ничего. Сейчас нужно перетерпеть. Главное ждет впереди, когда дойдет до обыгрывания своей роли. Посмотрим, как Соколовой это понравится. Мне уж точно безумно.
За пять минут до звонка вхожу в класс. Народу уже полно, только учительницы нет. Но она и не нужна.
Гриха молча машет мне, тоже поднимаю руку. У окна Соколова болтает со своей свитой, тайком поглядывая на меня. Я же подхожу к доске, по пути прихватив один из стульев. Ставлю на середину кабинета и резко вскакиваю него.
— Кхе-кхе…Прошу вашего внимания, дамы и господа!
Одноклассники удивленно оборачиваются.
— Хочу при всех попросить прощения перед Светланой Дмитриевной! — громко декларирую. — За вчерашнюю оплошность!
Соколова вспыхивает, как мак. Такого эпатажа она явно не ожидала. Класс, затихнув, ждет.
Я покаянно опускаю голову.
— Я ужасно накосячил. По моей вине эта прекрасная леди, этот непогрешимый ангел, этот невинный цветочек увидела то, что видеть не должна была до самого своего венчания, — делаю трагичную паузу. — Мужские пиписьки. — класс взрывается оглушительным смехом. Света бледнеет, как снег, тут же покрывается красными пятнами. Опускаю голову, сокрушенно вздыхаю. — Это полностью мой грех! Я осознаю свою вину в том, что привел нашу принцессу в рассадник спущенных штанов и пуков! В эту вотчину страха и мрака! — пережидаю волну оглушительного хохота и продолжаю: — Светлана Дмитриевна, будьте милостивы! Простите меня за этот конфуз ниже пояса! В душе мне ужасно больно! Представляю, как травмировал девичью психику! Меня утешает только мысль, что, возможно, вы хотя бы успели приглядеть себе будущего мужа!
— Ха-ха! Так это Вещий запустил Соколову в нужник! А я то думал, чего это она к нам зашла!