Сармат

22
18
20
22
24
26
28
30

- Простите у вас спиртного нет, крепкого?- спросил он у хозяев, хоть ему и было хреного на душе, но показываться пространственный карман, то что он у него есть, при чужих не хотел. Напиться с его регенерацией ему все равно не удастся, но хоть немного приглушить стыд в душе.

Виктор и Наталья встали, муж подошел к бару вынул одну бутылку, вторую, остановился на третьей остальные поставил обратно, его жена принесла порезанный лимон посыпанный сахарной пудрой.

Виктор налил очень хороший, старый и дорогой раньше, а теперь и подавно, коньяк в пузатые бокалы, и немного поболтав в ладони отпил глоток, Сармат выпил весь и Виктор снова наполнил его бокал. Похоже он чувствовал состояние их гостя и понимал как ему сейчас тяжело и банально хреного от осознания своей ошибки.

Молчали долго, пока Сармат не скинул с себя рефлексию и не прекратил себя мысленно полоскать.

- Вы хотите уехать отсюда?- спросил он супругов.

- Мы хотим скинуть Федора с трона, разогнать его бандитов, и наладить тут нормальную жизнь,- ответил ему Виктор - пока он у власти уехать мы не можем, нас не выпустят, стену мы не перелезем, староваты уже, а через ворота бесполезно и потом мы не можем надолго оставить ГЭС без присмотра.

- Но люди тут вроде живут неплохо, мы походили по городу, по рынку и лавкам, недовольных что-то не видно,- вновь засомневался Сармат.

- И не увидишь, всех недовольных сразу отправляют в поля, где они становятся рабами и работают под присмотром надсмотрщиков, или банально казнят, тихо, но это тех кто не может работать в полях или убирать в коровниках,- отвечал Виктор, смакуя коньяк - нас и других, тех кто работал на ГЭС не трогают. Ведь кто-то должен там работать, а то и до аварии не далеко.

- А чем люди недовольны, вы тут живете намного лучше чем в простых поселениях,- спрашивал Сармат.

- Мы живет на восточной стороне города, а на западной есть квартал красных фонарей, неподалеку от него у Федора есть еще один дворец, где он и его друзья проводят оргии, раз в неделю, иногда в две недели или месяц он проводит рейд по городу и собирает юных девушек и мальчиков, да они и мальчиков любят, потом, после использования, когда они им приедаются их отдают в публичные дома в квартале красных фонарей, как ты думаешь родители этих детей сильно этому рады?

- Но почему все молчат? И откуда тут столько народа?- спросил Сармат.

- Почему молчат, пытаются бороться, даже убили десяток стражей из его бандитов, но все это бесполезно, стражи просто изобьют и отправят в поля или на скотный двор, а может просто убьют. Новые люди приходят постоянно, они же не знают, что здесь твориться, а рассказывать люди боятся, да и эгоизм никто не отменял, чем больше людей приходит, тем меньше шанс, что заберут твоего ребенка. Пришлых людей никто не трогает первое время, дают обустроиться, обзавестись добром, вот так,- продолжал рассказывать Виктор.

Сармат что называется созрел, в груди снова зародилась злоба, ему это не нравилось, но зато мозги прочистились моментально.

- Собирайте своих друзей, мы вывезем вас отсюда,- пообещал им он - завтра утром нужно собраться и я скажу как будем действовать.

- И что потом?- спросила Наталья.

- Потом они пуститься за нами в погоню и мы убьем их всех,- Виктор и она пристально смотрели на Сармата, потом кивнули, он встал и пошел в комнату к Лизе, не раздеваясь лег на диван, девочка спала на постели у другой стены, и несмотря на все потрясения уснул.

Утром встал с небольшой головной болью, после утренних процедур, не будя Лизу позвал к себе Артема и Ольгу.

Устроились в другой комнате исполнявшей роль гостиной, Сармат посвятил друзей вновь открывшиеся факты, просто пересказал то, что услышал вчера и сообщил, что хочет исправить свою ошибку и помочь людям.

- Ты решил штурмовать замок и грохнуть правителя с его прихлебателями?- приподняв брови задала вопрос Ольга.

- Нет, не думаю, что это рационально, нас мало, горожане не бойцы, думаю вывести из города тех, кто ему необходим-тех кто поддерживает работу ГЭС. Правитель не дурак, он сразу поймет, что без них гарантий, что электричество от ГЭС будет долго поступать нет.