— Сомневаюсь, что дело в Даре. Возможно какие-то родовые печати или оригинальные техники.
Глава силового крыла небрежно поморщился.
— Ты же смотрел его личное дело? Родовая усадьба и алтарь на Амуре. А сам он вырос в Петербурге. Откуда взяться родовым знаниям?
Глава одного из звеньев силового крыла, машинально кивнул, но сразу же выдвинул аргумент в пользу своей теории.
— С ним могли поделиться. Или сам вспомнил. Бывает ведь такое, сами знаете. До поры, до времени кровь спит, а потом в ней просыпаются голоса предков.
Голицын удивлённо посмотрел на подчинённого.
— Ритуалы вечно живых? Их уже лет семьдесят, как запретили. Да и до этого практиковали немногие.
Командир звена, которому очень не хотелось признавать свои ошибки в планировании, вкрадчиво уточнил.
— Всё могли сделать и полторы сотни лет назад. Усадьба ведь на Амуре. А там совсем рядом был род Козаровых. Поговаривают, они одно время были дружны с Афеевыми. Вроде даже обменялись членами родов. Внебрачно, правда.
Поморщившийся Голицын махнул рукой.
— Ты сказки эти прекращай. Так и скажи, провалился. Бездарно слил операцию в бесов колодец и теперь ищешь за что зацепиться, чтобы поражение казалось не таким жестоким.
Мгновение помолчав, поинтересовался.
— На контакт выйти пробовал?
Помрачневший вассал рода отвёл глаза в сторону.
— Пробовал. Связался через нашу контору с Бельским. Но объект отказался.
Брови родовитого аристократа поползли вверх и он придвинулся к столу, положив на него руки.
— Отказался? Ты же просто предложил встретиться? Без всяких угроз?
Дождавшись кивка от подчинённого, задумался. Ещё раз пробежал глазами текст короткого доклада. Раны на руках и ногах наёмников, можно было бы списать на воздушную печать. Или связанный с воздухом Дар. Но как объяснить исчезновение затворов? И ладно бы только их. Две артефакторные винтовки, которые были напитаны силой и покрыты рунами, тоже исчезли.
Пуля, разбившая вдребезги родовой перстень, вылетела из ствола как раз такого оружия. Только оказалась куда сильнее, чем обычный боеприпас. Те патроны, которые стояли на вооружении наёмников, никак не могли разбить артефакт.
И если верить докладу, Афеев одновременно занимался, как минимум двумя вещами. Выводил из строя наёмников и вёл огонь из винтовки. Да ещё и успел её перезарядить. Отдельно был отмечен тот факт, что большинство поражённых бойцов, находились вне его поля зрения.