— Что, если дворянские семьи, которые интегрированы в местную политику, перестанут отдавать команды? У их марионеток не будет никакого единого вектора и готового плана действий. Только кучка растерянных и вороватых людей, которые внезапно лишились своих покровителей и источника денег.
Романов задумался, смотря на меня с изрядной долей сомнения во взгляде.
— Ну вот Ореховых ты разгромил. Все, кто у них тут был, сейчас временно не у дел. Но их уже покупают. Разбирают, как на утреннем базаре. А если я попробую кого-то из них заменить на человека со стороны, того сгноят, максимум за месяц. Дольше он не протянет.
Сандал снова зашёлся яростным клёкотом. Я же попытался объяснить всё более детально.
— Не по отдельности. Разом. Их же не так много, верно? Скорее всего, основную скрипку играет всего несколько дворянских родов. Стоит затихнуть им и остальные побоятся даже дёрнуться.
Откинувшись в кресле, старичок пожевал губы. Подумал. И наконец кивнул мне.
— Возможно и так. Если подать информацию в нужном свете и заставить их бояться. Но, как вы планируете этого добиться? Начать войну против всех сразу?
Он производил неплохое впечатление. По крайней мере, откровенной грязи в этом смертном не видел. Тем не менее, открывать ему свои планы полностью, стало бы очевидной глупостью.
— Скажем так, у меня есть пара вариантов воздействия на отдельные дворянские семьи. Возможно кому-то они и покажутся жёсткими, но зато будут действенными. С войной родов это не связано. Хотя, её я бы тоже не исключал.
Какое-то время Леопольд размышлял. Старый бюрократ прекрасно понял, что именно ему предлагали. И судя по всему, сомневался. Что спустя секунд двадцать и озвучил.
— А какая выгода вам, Василия? Ради чего тратить на это свои ресурсы?
Мне оставалось только пожать плечами и озвучить причину, которой смертные постоянно маскировали те или иные действия ради себя любимых.
— Моим детям ещё здесь жить. Хочу, чтобы они росли в нормальных условиях.
Сомневаюсь, что старик мне поверил. В конце концов, дети влиятельного патриция, который был главой мощного рода и так оказались бы в шикарных условиях. Но всё же это звучало чуть более правдоподобно, чем иные варианты.
На этот раз Романов не стал погружаться в раздумья. Положив руки на стол, упёрся в меня взглядом и поинтересовался.
— Хотите сказать, что не потребуете никаких преференций для себя лично.
Вопрос был ожидаем и я озвучил на него заранее подготовленный ответ.
— Разве что закрыть глаза, если мне придётся отрывать голову очередному напыщенному индюку и делать это с небольшим нарушением закона. А ещё не лезть в процесс успокоения дворян. В остальном, мне ничего не нужно.
Судя по выражению лица Леопольда, в его голове творился настоящий хаос. Могу поспорить, старый бюрократ и так предполагал использовать меня против других родов. Стравить с патрициями, чтобы взболтать местное общество, нарушить устоявшиеся связи и воспользовавшись ситуацией, укрепить официальные структуры.
Я же предложил ему, по сути, сделать то же самое, только провернуть всё организовано, по договорённости и хорошо подготовившись. Вся разница в том, что при таком раскладе, Романов становился не просто выгодоприобретателем, который спокойно стоял в стороне, а активным участником процесса. Конечно, на заговор, это не тянуло. Но если предположить, что в процессе погибнет какое-то количество дворян, а я облажаюсь и ситуация раскроется, итог для нового генерал-губернатора мог стать весьма печальным.