Голос звучал уверенно. Как будто это он заявился ко мне домой и мы сейчас стояли в разрушенном дворе моей крепости. А вокруг были разбросаны сотни трупов моих солдат.
— Тот, кому не понравилось, как вы обращаетесь с наследием богини.
Ответ вырвался сам собой, но Абэ похоже и правда немного удивился. По крайней мере, на секунду сбился со следующей фразы, которую уже готовился произнести. И судя по всему, озвучил нечто отличное от первого варианта.
— Богини? Ты про Древних, что властвовали над всеми по праву сильных? Так теперь мы вместо них. Клан Абэ правит Японией. По праву сильной руки. И я, Такеши Абэ, сегодня убью тебя.
Сжав губы в тонкую полоску, впился в меня взглядом и неожиданно добавил.
— Но сначала я хочу узнать твоё имя.
Олег снова провалился в призрачное состояние. Я видел, как его смутный силуэт мелькнул с правой стороны. Оба спутника ждали сигнала к атаке. Живых гвардейцев вражеского клана здесь уже не осталось. Если верить моим ощущениям, то на территории крепости, вовсе не было живых. Конечно, если этот японец не солгал и где-то поблизости не прячется настоящий глава клана.
Хотя имя он назвал верное. Лидера Абэ звали Такеши.
— Меркурий.
Азиат чуть шевельнул ресницами.
— Меркурий? Странное имя.
Не отрывая от него взгляда, я разжал губы в усмешке.
— Обычное имя, обычного римского бога. Того, кто как-то восседал за одним столом с Аматэрасу. Силу которой вы используете, чтобы править другими смертными.
На какой-то крохотный момент, его глаза наполнились изумлением. Как у ребёнка, который впервые увидел применение божественной силы и удивился этому, как самому настоящему чуду. Но уже в следующую секунду на лицо японца вернулось прежнее выражение.
— О, ты тоже смертен, Меркурий. И боюсь, сегодня, в этом мире станет на одного римского бога меньше.
Он ещё не договорил, а Сандал уже обрушился вниз. Мьёльнир тоже нанёс удар — от стены ударили фонтаны жидкого камня, заключая противника в смертельный объятья.
Я же сорвался с места, устремившись к нему и на ходу вливая силу в меч. Печати здесь практически бесполезны. Уверен, он разорвёт структуру любого оттиска, который я сейчас способен использовать. Точно так же, как я уничтожу любое из плетение, которым ударит он сам. Классическая проблема всех равных противников. Именно из-за этого боги так часто использовали оружие.
На момент показалось, что японец себя переоценил. И сейчас всё закончится. Его сожмут каменные тиски, а мой клинок снесёт голову врага. Либо её оторвёт Сандал — смотря, кто из нас успеет первым.
Потом по глазам ударил свет. А тело пронизала такая жарящая боль, которой эта смертная оболочка, пожалуй, ещё не испытывала.
Сознание затопил, полный ярости и боли, рык дракона. Ворвалось ощущения испуга Мьёльнира. Каменный спутник под удар не попал, но ему было точно не по себе от происходящего.