Первое слово его устроило. А вот продолжение, он, судя по лицу, был бы рад не слышать вовсе. Мысль о том, что они могут провести в замкнутом пространстве не часы, а сутки, Билли явно не нравилась.
Тем не менее, через десять минут, закончившая грабёж команда, пусть и с недовольными лицами, но заняла компактную позицию и отправилась внутрь нового участка свёрнутого пространства. Ещё в один я запечатал всю их добычу.
После чего снова забрался на спину Сандала, который постепенно начинал привыкать к наличию условного всадника и дракон снова взмыл в небо. Настало время третьей и заключительной части замысла.
Глава XII
В этот раз мы взяли курс на север. Оставив за спиной полыхающий пожарами промышленный мегаполис, помчались над водой, быстро приближаясь к границам империи.
Сандал исчерпал около половины своих резервов. У Мьёльнира осталась где-то треть от первоначальной мощи. К тому же, камень немного восполнил свои потери за счёт защиты банковских хранилищ, из которых выкачал силу.
На самом деле, интересно, как сформировалась его способность? Первое проявление я прекрасно помню — тот самый бедлам в вагоне Волконских, который устроили спутники. Но ведь она была и до этого? Или он каким-то образом сам зародил в себе Дар, решив попробовать? Живой камень не использовал плетений или иных комбинаций. Он просто чувствовал артефакты и тянулся к силе внутри них. Ломая сложные схемы, нарушая конструкции и пробиваясь через многослойные барьеры.
Те, кто создавал артефакты защиты, не были идиотами. Прекрасно понимали, что самый простой способ обезвредить их систему — нарушить целостность артефакта. Сделать так, чтобы он попросту не сработал. Для этого требовалось намного меньше силы, чем для нанесения открытого удара или выставления соответствующей защиты.
Поэтому, каждый артефакт этого мира, был сложным устройством, в схему которого не так легко забраться. В большинстве ситуаций, такая попытка заканчивалась ответным ударом, который выжигал энергетическую структуру злоумышленника.
В случае с Мьёльниром всё было иначе. Он настолько легко вскрывал защиту, как будто её и не было. Просто тянулся к силе, которая содержалась в плетениях и та отзывалась на его зов. В отличие от комбинаций, что были заложены в те или иные артефакты. Сегодня я наблюдал за этим с близкого расстояния и в деталях. За тем, как спутник уничтожает древнюю и мощную систему, с которой пришлось бы всерьёз повозиться любому, кто отправился бы на штурм цитадели. Одновременно с этим я получил дополнительное подтверждение своей теории — живой камень работал с самой силой. Игнорируя любые плетения и иные формы логического управления мощью.
Интересно, что будет, если попробовать взломать барьер в дворце Шуань? Или сломать тот купол, что накрывал библиотеку университета? Туда ведь всё равно придётся ехать. А так ещё и получится провести эксперимент.
— Я сс-с-столько не впитаю.
Тонкий голос Мьёльнира прозвучал неожиданно — я и не думал, что спутник уловит мои мысли с настолько хорошей детализацией. А сам, он, не замечая моего удивления, добавил.
— Хотя, есс-с-сли за большой торт башенкой…
Я не слишком хорошо представлял себе, как это выглядит, но решил, что торт, каким бы он ни был, невеликая плата за попытку пробиться через защиту, способную удержать бога.
— Будет тебе торт. Конечно, если придётся разбираться с барьером.
Почти сразу же послышался недовольный рык Сандала.
— Ему торр-р-рт, а мне?
Поперхнувшись воздухом, я указал на очевидный факт.
— Ты старый мудрый дракон. Зачем тебе эти мелкие подношения?