Давление на щит постепенно росло, а я уже не пытался отвечать ударами. Бесполезно — они попросту тонули в том бурлящем и сокрушающем всё, океане силы, что меня сейчас окружал.
Сандал с трудом пробился ко мне, тоже укрывшись за щитом. Наш канал связи едва не разорвало — дракон был в бешенстве из-за того, что чуть не погиб от руки смертного, получившего каким-то чудом порцию божественной силы.
Я вливал всё больше божественной мощи в нить, что связывала меня с Мьёльниром, стараясь поддерживать её стабильность. А когда он оказался прямо под противником, вновь атаковал того, провоцируя выплеск энергии с его стороны…
В песчаную бурю ушло ещё одно сверкающее и сплетённое из чистой силы копьё. Цели оно достигло, но практически сразу рассыпалось облаком, едва заметных, через бурю, вспышек.
По окрестностям прокатился хохот Потоцкого, звук которого, казалось, скользил по песчинкам. А потом полыхнула молния, которой я ударил через Мьёльнира.
Хохот оборвался. Спутник же вырвался из под земли, собираясь сокрушить смертную оболочку магната, которая должна была временно лишиться энергетического каркаса.
Момент и мой разум затопило искреннее недоумение Мьёльнира. А потом я внезапно понял, что давление на щит исчезло. Более того — песок вокруг, снова стал обычным. Не до конца, понятное дело. Но уже не являлся убийственным божественным оружием.
Смущало, что я пока не получил ни капли силы. Хотя, по идее должен был. Опустившись на землю, повёл взглядом вокруг — песок оседал всё быстрее, прекращая кружиться в воздухе. Ещё чуть и должен появиться полный обзор.
Впрочем, последнее означало и внимание со стороны всех, кто наблюдал за боем. Потому, я отправил вперёд Сандала — его собрат по-прежнему транслировал лишь удивление, не переходя к конкретике.
Вот дракон сразу продемонстрировал мне картинку. Если быть до конца точным — груду песка. Сначала я не понял. И только через секунду разум осознал случившееся — как только энергоконструкт отделился от смертной плоти, та сама обратилась в песок. Действие способности Сета было завязано на его образ и работу этого божественного навыка никто не останавливал. А вот оболочка Потоцкого от чего-то подобного защищена не была. Потому сама моментально стала песком.
Мьёльнир неожиданно нырнул в эту груду. И через секунду показался снаружи, сжимая в своей ложноножке какой-то предмет. Кольцо. Металл, который выдержал удар Сета? Божественный артефакт?
Мелькнула было мысль, что тогда от него и фон должен исходить соответствующий. Но следом сразу пришла вторая — сейчас вокруг всё настолько пропитано божественной силой, что даже находящийся почти вплотную Мьёльнир, не сразу ощутил присутствие предмета.
Через секунду живой камень обвился браслетом вокруг моего запястья, а я забрал у него массивное кольцо с небольшим изумрудом. Секунда и по смертной оболочке прокатилась волна крупной дрожи, а в разум хлынул поток образов.
Когда всё прекратилось и я поднял веки, то обнаружил, что сижу на земле, слегка присыпанный падающим сверху песком. Отряхнувшись, поморщился от боли. Глянул на Сандала, который завис рядом в воздухе. Ощутил беспокойство Мьёльнира. И разжал губы в усмешке.
— У меня для вас две новости. Хорошая и плохая.