На самом деле я тоже не видел опасности, но лучше было перестраховаться. Потому как, слишком уж уверенно себя вели франки. Да, они выставили ту стену, которую я только что разнёс в клочья, но помимо этого не организовали никакой защиты. Это было странно. Либо уверены, что не способны меня остановить, либо хотели приманить поближе.
На случай, если верен второй вариант и в рукаве циклоповых отродий припрятан отравленный стилет, которого я пока не замечаю, Найхве лучше остаться наверху. Её мощи должно хватить, чтобы обеспечить наше отступление.
— Какой план, Сиятельство? — поинтересовался Ратибор, когда мы миновали первую широкую лестницу с массивными вырубленными из камня ступенями и потёртой временем кладкой, по обе стороны.
— Очень простой. Заходим и предлагаем сдаться. А потом убиваем всех, кто попробует убить нас, — озвучил я немудрёную формулировку, которая наверняка понравилась бы Марсу.
Кавалергард крутнул правый ус и одобрительно кивнул.
— Надёжный. Как ирландский виски.
Я внутренне усмехнулся и продолжил бежать вниз, продолжая присматриваться к врагам. Они так и оставались на месте. А родовой алтарь, хотя и кипел от бурлящей внутри силы, но пока даже не пытался выплеснуть её наружу.
Когда мы добрались до места, всё стало чуть понятнее. Шестнадцать человек — пятеро женщин и одиннадцать мужчин. Один стоял перед алтарём, который был сконструирован в виде престола, стоящего на объёмной каменной основе. Остальные выстроились позади, разделившись на три неравные группы.
Мы с князем притормозили, а франк, что стоял первым, шагнул вперёд, кривя губы в усмешке.
— Всё-таки явился. Великий римский бог Меркурий, что пришёл из иного мира. Ты постарался, чтобы произвести впечатление. Но не думай, что это поможет тебе в реальном бою.
Остановившись, я присмотрелся к нему. Мощная кольчуга, которая была настолько сильна, что искажала изображение человека, который за ней укрывался. Надетая корона, служащая артефактом. Ещё масса побрякушек, напитанных силой. И само собой, канал связи с алтарём. В целом, ничего нового — всё это я видел и по пути сюда.
— Сложите оружие и сдавайтесь. Тогда я гарантирую вам жизнь. Править франками вы уже не будете, но род останется цел.
Пару секунд тот пристально смотрел на меня. Потом, к моему удивлению, расхохотался.
— Так ты считаешь, что победил? Почему? Только из-за того, что разобрался с парочкой фокусов своего дружка-бога? Вот уж удивил, так удивил — я и так, сразу знал, что они будут бесполезны.
Вот это было внезапно. Даже я не стал бы недооценивать мощь, которую заготовил для удара по мне Эшмун. А франк точно должен был почувствовать объём силы, которая использовалась для атаки.
Я на момент задумался, снова присматриваясь к окружающему пространству в поиске сокрытых ловушек. Справа же зазвучал голос Оболенского.
— Ты прямо, как красна девица, что уже разделась и в постель залезла, а потом начинает «ну как же так, что обо мне подумают». Проиграл, так проиграл. Тебе сейчас дорогу к жизни дают. Будешь сидеть в замке, любить жену, жрать лягушек. Ну или наоборот. Всё лучше, чем смерть.
Глава рода де Блуа перевёл взгляд на князя.
— Проиграл?
Я увидел, как франк качнул головой.