Княгиня сделала шаг вперёд.
— Бог? Да что с тобой за время моего…
Затихла, прервавшись на полуслове. Впилась взглядом в фигуру кавалергарда и я почувствовал токи силы — смертная изучала его энергетический каркас и «искру». Потом переключила внимание на меня. Удивлённо хмыкнув, когда поняла, что её сила не может пройти сквозь кольчугу.
Помолчала, стоя на месте и разглядывая Ратибора.
— Ла-а-адно… Предположим ты ещё не сошёл с ума и старческий маразм у тебя не начался. А значит сейчас мы поднимемся и ты расскажешь мне обо всём важном, что произошло за последнее время. В том числе и о том, как ты докатился до такой жизни.
Во взгляде, который бросил на меня Оболенский, проглядывало смущение пополам с извинением. Я же ограничился тем, что пожал плечами. На месте человека, что выбрался из мучительного заточения в котором провёл больше века, я бы наверное вёл себя куда хуже. С учётом всей ситуации, княгиня была образцом сдержанности и адекватности. К тому же я до сих пор был поражён тем, что у неё вышло сохранить в целости свой разум.
Перед тем, как подняться наверх, я прихватил с собой несколько лоскутов, которые остались от кокона — на них точно стоило взглянуть в более спокойной обстановке. Да и Мьёльниру будет интересно.
Оказавшись снаружи, сразу открыл портал к башне Оболенского, чем заслужил оценивающий взгляд княгини. А когда мы уже оказались внутри родового гнезда, та неожиданно остановилась и повернулась ко мне, впившись внимательным взглядом.
— Мы не были представлены, как должно, юноша. Её Сиятельство, вдовствующая княгиня Афея Оболенская. С кем имею честь?
Неплохо придумано. Ход простой, но от представления не отвертеться. Да и чужим именем назваться не выйдет — всё равно, буквально через несколько минут она всё узнает.
На лице застывшего в паре метров князя проявилось странное выражение — тревога вкупе с обречённостью. Он даже было схватился за фляжку, но сразу же сунул её обратно в карман. Похоже с алкоголем в присутствии бабушки всё было строго. А я церемонно кивнул смертной и озвучил единственно возможный ответ.
— Меркурий. Один из римских богов, что покровительствовали великой республике. А ныне верховный бог этого мира. Как и сотен иных.
Несколько секунд она давила на меня взглядом. Потом внезапно расслабилась — как будто из смертной разом выпустили всё напряжение. Качнув головой, сокрушённо произнесла.
— Значит Кронос всё-таки был реальностью, а не плодом моего воображения. Эх… Стоило всё-таки сорваться тогда в Грецию.
Теперь настал мой черёд удивляться. При чём тут Кронос, который всё это время был заперт в Тартаре? Едва не озвучил вопрос, но вовремя вспомнил о состоянии женщины и обстоятельствах. Сейчас это было бы не совсем к месту. А потом она и так всё расскажет.
Когда мы оказались в гостиной, Афея отправила Ратибора за едой, приказав нести ей всё, что найдётся в кладовых. Ещё лучше — послать кого-то в ближайший ресторан. С долей ехидства добавив, что если у князя не осталось слуг, то он может сбегать самостоятельно.
Насколько я мог судить, прислуги тут и правда не было. Так что, патрицианка по сути отправила бога в ресторан за едой. Рассказать кому в моём старом мире, что божество в его истинном облике занималось чем-то подобным — не поверили бы.
Впрочем, долго удивляться мне не позволили. Дождавшись, пока Ратибор покинет башню, женщина посмотрела на меня и с лёгкой усталостью в голосе заявила.
— Раз вы дружны с моим внуком, то я поговорю с тобой, как с другом семьи. Ты упоминал сотни миров, значит всё уже началось. Ты служишь какому-то Дому? Создал свой собственный? Что тебе известно об истории нашей части мироздания?
На пару секунд замолчав, добавила.