Аня пожимает плечами, не отрываясь от ноутбука.
— Так возьмём машину этого обмудка и уедем.
До неё похоже не совсем дошло, что я имел в виду. Детализирую.
— Через пару-тройку часов я стану овощем, который вряд ли способен вести машину. А пока мы всё запишем и выложим, думаю уже пройдёт, как минимум час.
На этот раз поднимает на меня слегка удивлённые глаза.
— Значит я поведу. Машина всё равно в угоне, а мы в розыске.
Мешкаю, раздумывая, как именно ответить. Но она успевает первой. Оторвав взгляд от лэптопа, с прищуром смотрит на меня.
— Или ты думаешь, что я машину водить не умею? У меня за плечами клановая подготовка и два года спецкурсов в «Университете Мохова». Вождение, стрельба, ножевой бой, тактика, наружка, разработка стратегии — всё на отлично. Как и десяток других дисциплин. То, что я расклеилась, узнав о смерти брата, не значит, что я бесполезный кусок мяса.
Делает короткую паузу, после которой выдаёт совсем уж неожиданную фразу.
— Борщ только не получается.
Замолкает, погрузившись в отбор сообществ «Нонграмма». После короткого раздумья, решаю, что на это можно и не отвечать. Тоже переключаюсь на просмотр потенциальных чатов с трофейного телефона блондина, который тот оказывается, оставил в машине.
Определившись с вариантами распространения послания, приступаем к съёмке самого видео. В качестве камеры используем всё тот же смартфон. Первая часть, по плану отводится под заявления Ани.
Девушка убедительно излагает, как узнала от брата, что у него попросил помощи старый друг детства, находящийся в бегах. Рассказав при этом историю о предательстве брата и непонятной игре, которую ведёт группа кланов. Пускает слезу, рассказывая, как узнала о гибели своего брата, когда позвонила ему на телефон, а ответившим, внезапно оказался Данила Горанов.
Когда заканчивает, наступает мой черёд. Сухо описываю события последних суток, стараясь максимально сократить объём и упоминать только факты. Получается не так вдохновенно и эмоциально, как у Ани, но на мой взгляд, тоже неплохо. В конце, один за другим снимаем документы, обнаруженные в квартире. Располагаем на столе, под хорошим освещением, чтобы можно было разобраться текст и фотографии. Закончив, стопаем запись и просматриваем её. Получилось почти семнадцать минут видео, которое выглядит достаточно убедительно.
Перебрасываем видео на лэптоп, при помощи блютуза, после чего я занимаюсь поиском вменяемого ВПН сервиса. Понятно, что раскусить можно практически любой. Но на какой-то у противника уйдёт десять минут, а на какой-то, как минимум, два часа. В итоге останавливаюсь на одном из крупных ВПН, зарегистрированных в оффшоре с «дикой юрисдикцией». Оплачиваем его картой мажора, до сих пор валяющегося на диване в гостиной и подключаем ВПН на ноутбуке.
Хочу уже заняться отправкой снятого видео, когда Аня внезапно меня останавливает, удаляясь в сторону кухни. Возвращается с холщовой сумкой, заполненной едой. Напоминаю ей, что в рюкзаке налички столько, что можно выкупить содержимое пары гипермаркетов. В ответ слышу фразу о том, что в лесу купить продукты будет негде. Мол, лучше предусмотреть все ситуации. Спорить в моём состоянии совсем не хочется, поэтому просто киваю.
Около минуты сижу на месте. В голове «застряло» ощущение, что я что-то упускаю. Или забыл. Напрягаю память и когда до меня доходит — возникает стойкое желание больно ударить себя по лицу. Единственная оставшаяся рабочей флеш-карта, из той пары, что доставил «ближник». Там же были координаты, которые я так и не проверил. Вполне объяснимо почему — с момента перестрелки в офисе, у меня по сути ни минуты без стресса не было. Но мог ведь сразу посмотреть, когда отыскал нужный адрес и попал внутрь квартиры. Идиот.
Достав из кармана листок, вбиваю данные в сеть. Удивляюсь, поняв, что это точка посреди тайги в Красноярском крае. Озвучиваю названия близлежащих населённых пунктов. Если мой, постепенно сворачивающий активность мозг, их не запомнит, то возможно останутся в голове у Ани.
Закончив с проверкой указанных координат, возвращаюсь к первоначальной задаче. Через десять секунд уже загружаем видеофайл в первый из выбранных чатов. За ним следует ещё целая пачка. Когда заканчиваем, видео уже появляется на одном из крупных каналов, с пометкой «Новый поворот в деле Горановых — кто прав?». Закрываю ноутбук и встав, отношу его на кухню, где засовываю в духовой шкаф. Туда же бросаю телефон блондина. Выставляю максимальную температуру. Пока до этого дома доберутся, от техники останутся только оплавленные ошмётки.
Выйдя в гостиную, обнаруживаю, что Аня ловко стягивает конечности нашего пленника какой-то толстой леской. Логично. Он не должен поднять тревогу раньше момента, чем дом отыщут. Увидев меня, парень начинает просить не связывать его или хотя бы вызвать скорую. Успокаиваю его тем, что через пару часов его дом отыщут. Максимум через три. Загнуться он за это время не должен. Возможно он хочет сказать что-то ещё, но девушка заклеивает ему рот куском скотча и блондину остаётся только бешено вращать глазами и мычать.