Страта. Выживание

— Не уверена, что нам нужно в Японию. Могу я поговорить с Изао, когда мы прибудем на место?

Если собеседник и удивлён, то никак не показывает этого. Всё таким же ровным голосом отвечает.

— Конечно, госпожа Анна. Мы непременно обеспечим возможность связи.

Когда парень возвращается на своё место, в голове возникает мысль, что всё это тоже может быть подставой, а японцы — одной из «семей», которые как-то замешаны в происходящем. В конце концов, кто сказал, что у коалиции из пяти «семей», не может быть конкурентов? Впрочем, сейчас об этом рассуждать не имеет смысла. Вертолёт нам никак не покинуть. А эти парни — единственные, кто не пытается нас использовать, а потом прикончить.

Весь оставшийся путь Свортова молчит, с мрачным видом смотря на противоположный борт. А я открываю папку, пытаясь понять, что именно получилось прихватить с собой.

До момента нашего прилёт успеваю просмотреть первые страниц пятнадцать. В основном там содержатся данные о похищенных «генизлах», которые впоследствии так и не были обнаружены. Длинные списки с примечаниями. Граждане России, Украины, Польши, Болгарии, Румынии и массы иных стран. Рядом с некоторыми стоят пометки «Корея», «Афганистан», «Гонконг», «Константинополь». Если я правильно понимаю, то таким образом обозначены регионы, куда далее были отправлены жертвы.

Как раз успеваю добраться до страницы, где начинается описание возможных лабораторий, когда мы начинаем приземляться. Выглянув наружу, вижу огороженную вертолётную площадку, на которой стоит несколько зданий, снаружи отделанных деревом. После приземления, командир японской группы просит нас выйти наружу. Через пару минут уже оказываемся внутри одного из строений. Хмыкаю, обнаружив, что оно на самом деле полностью сделано из брёвен и древесины. Здесь, японец решает откланяться.

— Это небольшой туристический комплекс, который мы выкупили у его предыдущего владельца. Вы можете расположиться здесь и отдохнуть. В шкафу есть одежда, а в столовой вас ждёт еда. По коридору направо — комнаты для отдыха. Я сообщу, как только будет возможность поговорить с господином Изао.

Озвучив всё это, делает лёгкий поклон в сторону Ани, после чего удаляется. Переглянувшись, первым делом проверяем шкаф, стоящий в гостиной. Внутри — ворох чистой одежды, часть которой в упаковке. Похоже, наши спасители точно не знали, какое количество людей им придётся вывозить и набрали всего с запасом. Свортова первой уходит в сторону комнат, прихватив с собой два комплекта белья, несколько футболок и пару штанов. Следом отправляемся и мы с Андреем.

«Комната для отдыха» оказывается относительно скромным помещением, большую часть которого занимает двуспальная кровать, рядом с которой приткнулась тумбочка. Собственно, на этом меблировка заканчивается. Ещё есть крохотный санузел, в котором едва можно развернуться.

Облачившись в новые джинсы, которые всего лишь чуть велики и рубашку, усаживаюсь на кровать, открывая папку с документами. Но чуть подумав, отправляюсь в коридор. Лучше изучить данные вместе со всеми остальными. К тому же Реутов и вовсе не в курсе ситуации. А чем больше людей будут располагать информацией, тем выше вероятность, что у кого-то получится донести её до нужных ушей. Ещё раз озвучив про себя эту формулировку, усмехаюсь. С учётом всего произошедшего за последние дни, сложно сказать, кого именно нужно ввести в курс дела, чтобы выкатить ответный удар «пятёрке».

Спутники обнаруживаются в столовой. Оба поглощают саморазогревающийся суп, оставленный японцами. Несколько секунд наблюдаю за ними, потом понимаю, что желудок сводит от голода, и присоединяюсь, вскрыв упаковку какой-то лапши. Судя по картинке, там должно быть мясо, но его видимо заменяет порошок, похожий по внешнему виду на специю. Вспомнив пословицу про «зубы дарёного коня», набрасываюсь на еду и за несколько минут уминаю всю порцию.

Закончив с приёмом пищи, осматриваюсь и обнаруживаю электроплиту, рядом с которой стоит большая турка и пачка кофе. Через пять минут каждый получает по кружке горячего напитка и мы, наконец, переходим к сути вопроса.

Первым делом, кратко описываю ситуацию Реутову. Тот задумчиво крякает, цокает языком и хмурится. В конце признаётся, что в клановой политике совсем не силён, но такого охренительно большого подвоха со стороны других «семей» не ожидал. Можно понять, когда «спонтанным генизлами» интересуются некоторые государства. В конце концов, они давно мечтают поставить их себе на службу или научиться по своей собственной воле наделять способностями людей. Шпионаж, разведка, военные конфликты — подготовленные и заточенные под боевые действия «генизлы» могут пригодиться везде. Но вот, когда свои же начинают ставить эксперименты на таких, как ты — это пугает. Их предки, бились за свободу, бок о бок с нашими. Умирали на съёмных квартирах, под чужими документами. Рожали в лесах и подвалах. Прятались по деревням, скрываясь от карательных отрядов. А эти уроды решили перенять опыт предыдущих вивисекторов и пустить в расход энное количество «спонтанщиков».

Ключевой вопрос, который пока остаётся неотвеченным — зачем? Когда Реутов его задаёт, а Аня вскидывается, готовая излагать версии, предлагаю всем переключиться на документы, которые вышло забрать с собой. Пропустив первые, уже просмотренные страницы, сразу перехожу дальше. Девушка располагается слева от меня, заглядывая в бумаги. Андрей присаживается на стул справа. К счастью, приближает свою голову не так близко к моей, как Свортова.

Первое, что обнаруживается на новых страницах — фотографии нескольких зданий с вывесками на которых изображены иероглифы. Судя по подписям, фото сделаны в Сеуле и Пусане. А сами здания — предполагаемые центры проведения экспериментов над похищенными «генизлами». Просматриваем их ещё раз. Пять, полностью изолированных строений, где даже окна перекрыты ставнями или плотно задраены изнутри при помощи жалюзи. Вокруг каждого — высокий забор, усыпанные видеокамерами. Три — в столице Кореи, ещё два — в портовом городе.

Из дополнительных примечаний — пара абзацев текста, в которых говорится, что здания на снимках, являются предполагаемыми местами проведения опытов над «генизлами». Плюс, две размытые фотографии, на которых можно смутно различить, как в грузовик загружают что-то упакованные в чёрные мешки. Согласно подписи — трупы. Но на самих снимках, этого не разобрать.

Перелистываю страницу и мы попадаем на фотографии из Афганистана. Одну страницу занимают фотографии огромного здания, вокруг которого кольцо охраны из военных. Судя по подписи — тот самый медицинский комплекс, построенные на деньги «Цены Жизни». Ещё две заполнены изображениями объектов в горах. Если верить пометкам — провинция Герат. Правда, довольно сложно понять, что именно изображено на снимках — основная масса сделана издалека и там можно различить только сами строения. Впрочем на следующей странице несколько фото, где максимально чётко запечатлены человеческие останки. Когда перелистываю на неё, слышу вздох Ани, которая отодвигается чуть в сторону. Возвращается на прежнюю позицию секунд через пять, пересилив себя.

Судя по примечанию, место съёмки — всё та же провинция Герат. Приблизительно в километре от одного из предполагаемых мест проведения экспериментов. Вглядываюсь в изувеченные тела. Что с ними надо делать, чтобы довести до такого состояния? Практически все трупы выпотрошены, конечности часто сломаны под каким-то причудливым углом. У некоторых явно отсутствуют глаза. Выматерившись, листаю дальше. Если это действительно тела из какой-то лаборатории, размещённой в Герате, то с «генизлами» там точно не церемонятся.

Дальше пролистываю ещё несколько страниц с похожими снимками из Гонконга и Константинополя. В первом зафиксированы две клиники, а в бывшем Стамбуле — медицинский центр, выстроенные для неимущих слоёв населения всё той же «Ценой Жизни».