— Нет, не могу, — в голубых глазах девушки сожаление, — Я буду драться.
Ее миниатюрные пальчики с аккуратным маникюром сжимают рукоять шпаги.
— Я не хочу!
— Придется, — она хмурится, — Не оскорбляй меня отказом.
— Бред, — я качаю головой, — Зачем?
— Так надо. Мы рождены для войны.
— Но я тебе не враг, я вообще сейчас вне ордена, а ты на отдыхе…
Немного стесняюсь говорить с девушкой. Для меня редкость оставаться со слабым полом один на один, точнее почти впервые, магазины и кассы аэропортов не в счет.
Девушка качает головой и выплетает стройные слова приятным голосом:
— Я Акведук, ты в рясе, значит, розенкрейцер. Все понятно без слов, наше предназначение истреблять друг друга. И неважно в отпуске я, в ордене ли ты, сути не изменит, ты розенкрейцер от мозга кости, а я Акведук.
— А для меня ничего не значат слова «орден» и «Акведук», я не хочу тебя трогать.
— Я нападу, тебе придется защищаться.
Боль идет волнами, бои меня сильно утомили и обострили повреждения в организме. Плохо. Я даже вздрагиваю от неприятных ощущений. Давно у меня такого не было, мне б сейчас отлежаться.
— Так больно? — отстраненно спрашивает девушка.
Она медлит.
— Да, наверное, — киваю я не без удивления.
— Роберт сильно двинул?
— Нет, давно случилось… И имя виновника звучало иначе.
— Понятно. А я думала Роберт.
— Нет.