Письма в пустоту

И почему я стал монахом? Даже жалко такого красавчика.

Это была мимолетная крамола…

Усмехаюсь своему отражению ровными белыми зубами.

Я не выбирал свой путь, его определили за меня, когда я был еще ребенком, беспризорником, брошенным на произвол судьбы. Тогда только братство позаботилось обо мне, взяв в свое лоно, обеспечив всем, что могло понадобиться мальчишке. Я бесконечно благодарен ордену за это.

— Время, — сухо напоминает Альентес.

— Ой, прости, засмотрелся, — хихикаю я и взваливаю на себя чехол.

Мой товарищ неожиданно срывается с места, исчезает в комнате и возвращается уже с перчатками в руках. Подойдя ко мне, он резко протягивает перчатки.

Я глупо улыбаюсь.

— Что б не сорвалось, — Альентес кивает на винтовку.

Все верно, руки не должны замерзнуть.

Я смущенно чешу затылок. Было глупо полагать, что мой товарищ станет заботиться обо мне, а жаль… прежний Альентес непременно бы стал.

Мы выходим.

Петляем по снежным ухабам до ближайшей остановки. Россия поистине славится своими дорогами, непременно ремонтируемыми в самое неподходящее время года.

Альентес мастерски лавирует по извилистым тропинкам, скрывающим ледяные западни, на которых легко загреметь.

Следую за ним по пятам. Не так конечно лихо, но тоже не падаю.

Добираемся до остановки.

Ловим маршрутку.

В салоне пахнет бензином и грязью, меня чуть укачивает.

Доезжаем до центра, то есть, до станции метро, где уже есть цевильные магазины, и публика не чурается двух невзрачных католикосов, коими мы с Альентесом являемся.

Ныряем под землю, в душные катакомбы, которые зимой греют не хуже бани.