Письма в пустоту

— В Москву… — тихо произнес Рауль.

— Так-так, — Дедал снова побарабанил пальцами по столу, — Ты еще и это знаешь? Позволь полюбопытствовать, откуда?

— Аль оставил записку…

— Вот как… Аль, ни брат Альентес, ни просто брат, ни Альентес, а Аль. Интересно. С какого рожна он тебе записки пишет?

— Не совсем мне…

— Говори уже.

— Моему воспитаннику Диего. Они росли вместе и вот недавно встретились на задании.

— Все ясно. И что твой послушник?

— Эмм, — Рауль потерял дар речи, потому что он действительно не знал, что сказать. Соврать председателю он не мог, не позволяла совесть и монашеское воспитание, но выдать любимого воспитанника, к которому он относился как к родному сыну, он был не в состоянии.

— Только не говори, что он понесся следом?! — в проницательности Дедалу проведение не отказало.

— Так и есть, мне очень жаль, я плохой наставник, — затараторил Рауль.

— Да-а-а, не спорю, — председатель казался безучастным, — Но о Диего я уже знаю, мне донесли. И знаешь, я рад, что ты сам признался. Не без нажима, конечно, но все равно. Что делать будем, брат Рауль?

— Честно?! Я не знаю… Я отпустил Диего, потому что так велело мое сердце. Мне было невмоготу наблюдать за его страданиями.

— Проклятые бесы-искусители, да что же такое с этим братством!? — Дедал всплеснул руками.

— В смысле? — осторожно поинтересовался Рауль.

— Вот именно. Смысл? И что только царит в ваших головах, призванных быть чистыми и просветленными.

Наставник молчал, бессмысленно разглядывая герб розенкрейцеров, выгравированный на столе председателя.

— Вы развращены хуже обитателей древних Помпей. Пора прекращать бардак. С этого дня, если я только узнаю о парочках, если только хоть кто-то осмелится… Я буду рвать и метать! Но я отобью у вас охоту крутить любовь налево и направо. Бесстыдство! Срамота! Розенкрейцеры — воины добра, а не похотливые животные. Вы превратили наше светлое дело в клоаку!

— Мне очень жаль.

— Твоя жалость, наставник, делу не поможет. Ты посмотри, что у тебя с воспитанниками? Один втихаря строчит мне доносы на собственного наставника и брата, с которым вырос. Второй черт знает, где и что делает, без всякого дозволения руководства. А ты сам совершаешь подлоги и фальсификации, чтобы помочь послушнику бежать.