Письма в пустоту

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ну, это тебе не грозит, — осторожно отозвался Гленорван, — Дважды разум не теряют.

— Я прошу… В темноте, без света, ты не почувствуешь разницы… Ты даже можешь представить вместо меня любую женщину планеты.

— А, ты все о своем, о наболевшем, — подытожил Джордж.

— Я… Ты должен…

— Да, ну?!

— Я же чувствую, ты не возражаешь.

— Ты хоть осознаешь, что тебе сейчас нельзя? Сегодня, по сути, первый вечер, когда тебя не лихорадит от жара. Процесс заживления только-только наладился.

— Неважно… Я неважен. Так надо.

— Ты готов на все? Даже, зная, к примеру, что я тебя не пожалею и не стану стремиться к аккуратности?

— Да.

— Тебя не пугает боль и последствия? Я же говорил абсолютно серьезно про изношенный организм, такими темпами ты долго не протянешь. Эй!?

Американец трухнул парня.

— Мне все равно. Просто сделай это со мной! — твердым голосом отозвался монах.

— Ладно, — Джордж злился и вложил в слова все свое раздражение, — Если ты так жаждешь, будь по-твоему, но с себя я снимаю всю ответственность.

Он скинул с себя Альентеса, опрокидывая его на спину, а сам завис сверху, навешиваясь над телом монаха. Его пальцы резко распахнули рубашку парня, и, казалось, Джордж на самом деле настроен решительно. Но, голубые глаза, скользнув по фигуре распластанного Альентеса, отразили иронию. Джордж остановился и расхохотался. Рубашка снова запахнулась небрежным мановением сильных рук американца.

— Знаешь, — Гленорван откашлялся после пронзительного приступа смеха, — Я могу увидеть на твоей груди все что угодно, но только не то, что заставит меня захотеть тебя. Если угодно я представлю известную улыбку самой Джоконды. Но все равно, как бы я не старался, даже она не способна вселить в меня вожделение к другому мужчине. Извини, придется мне тебя разочаровать. Ванная сам знаешь где!

Джордж устало откинулся на кровать.

— Не требуется, — с задержкой отозвался Альентес. Он все еще находился в своем сонном и заторможенном состоянии.

— Эй, — Гленорван, конечно же, подметил необычное поведение монаха. Он решил понять в чем дело, поэтому наклонился к лицу Альентеса.

Парень не отреагировал.